Комментируя «АГ» оправдательный приговор и апелляционное определение, адвокат АП г. Москвы Олег Пантюшов отметил противоречивость обвинительного заключения. В частности, по его словам, защите удалось убедить суд в том, что недопустимо расценивать сделки по отчуждению имущества, совершенные в 2015 г., в качестве реализации преступного умысла деяния, совершенного в 2010–2011 гг.
5 декабря 2019 г. Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда согласилась с законностью, обоснованностью и справедливостью приговора Черёмушкинского районного суда, который оправдал обвиняемого в хищении 1,5 млн долларов США, полученных в результате заключения договора займа с потерпевшим.
Об особенностях дела и недостатках обвинительного заключения «АГ» рассказал адвокат АП г. Москвы Олег Пантюшов, защищавший подсудимого.
Заемщик не вернул долг в размере 1,5 млн долларов
Олег Солодовников в период с ноября 2010 г. по декабрь 2011 г. предоставил Александру Лившицу несколько займов на общую сумму более 1,5 млн долларов США, последний обязался вернуть долг до 24 декабря 2012 г. Поручителем выступил дядя заемщика, который, будучи другом Олега Солодовникова, убедил того в целесообразности предоставления займов.
Когда срок исполнения обязательства наступил, Александр Лившиц попросил отсрочку, указав, что сможет отдать долг после реализации бизнес-проектов. Олег Солодовников согласился, но срок возврата затянулся, поэтому в 2014 г. заимодавец обратился в суд с иском о взыскании долга. В октябре 2015 г. Кузьминский районный суд удовлетворил требования в полном объеме, после чего Олег Солодовников подал исковое заявление о взыскании с контрагента процентов за пользование чужими денежными средствами, которое было удовлетворено в мае 2016 г. Во исполнение указанных актов заемщик вернул около 460 тыс. руб.
Позднее заимодавец потребовал признать Александра Лившица банкротом, поскольку тот не возвращал долг, и в марте 2018 г. Арбитражный суд Московской области признал его несостоятельным (дело №А41-55787/17). При этом еще в июне 2016 г. Олег Солодовников обратился в правоохранительные органы с заявлением о том, что указанные денежные средства были похищены у него Александром Лившицем. 15 мая 2019 г. прокурор утвердил обвинительное заключение, в соответствии с которым мужчине вменялось совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса.
Заключение договора займа как способ хищения
Гособвинитель настаивал на том, что Александр Лившиц совершил мошенничество в особо крупном размере – путем злоупотребления доверием похитил у Олега Солодовникова более 1,5 млн долларов США. По версии следствия, Александр Лившиц заключил договор займа и выдал расписки о получении денег исключительно с целью придания своим преступным действиям законного «вида».
Прокурор обращал внимание на то, что, несмотря на наличие гражданско-правовых обязательств и финансовой возможности, подсудимый долг не отдал. Более того, как указано в обвинительном заключении, в целях сокрытия имущества, на которое могло быть обращено взыскание, в 2015 г. мужчина подарил своей матери значительную его часть.
Адвокат указал не недопустимость осуждения за совершение сделки
Олег Пантюшов настаивал на том, что обвинение не смогло подтвердить введение в заблуждение потерпевшего действиями Александра Лившица и злоупотребление последним доверием Олега Солодовникова. Следствие, по мнению защитника, не доказало факты хищения денежных средств и их обращение в пользу подсудимого, а также наличие умысла и преступного укрывательства имущества со стороны доверителя.
Адвокат обратил внимание суда на то, что суммы займа были получены в 2010–2011 гг. Подсудимый обязался вернуть деньги в 2012 г. При этом часть своего имущества он подарил своей матери только в 2015 г. «Слишком много времени прошло после получения займа, чтобы эти действия можно было квалифицировать как вывод имущества», – отмечал Олег Пантюшов в прениях. Кроме того, законность указанных сделок проверялась Раменским городским судом Московской области по иску Олега Солодовникова, в удовлетворении этих требований было отказано.
Читайте также
Верховный Суд разобрался с экономическими преступлениями
Пленум ВС РФ принял постановление, касающееся разъяснений судебной практики по делам о мошенничестве, присвоении и растрате
30 Ноября 2017
Адвокат напомнил, что согласно Постановлению Пленума ВС от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» в случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него.
О наличии такого умысла, по мнению ВС, может свидетельствовать в том числе заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство. Соответственно, наличие у Александра Лившица денег для возврата долга свидетельствовало о его добросовестности и финансовой состоятельности как заемщика, а не о наличии у него умысла на совершение мошенничества.
Читайте также
ВС разобрался с экономическими преступлениями
Адвокаты комментируют постановление Верховного Суда от 30 ноября 2017 г., касающееся разъяснений судебной практики по делам о мошенничестве, присвоении и растрате
25 Декабря 2017
«Умысел доказывается не фактической возможностью возвратить денежные средства, а, напротив, невозможностью возвратить денежные средства на момент их получения», – подчеркивал Олег Пантюшов, выступая в суде первой инстанции. Адвокат также обратил внимание на то, что потерпевший знал о наличии у подсудимого высокодоходного бизнеса и именно поэтому, будучи уверенным в платежеспособности подсудимого, «кредитовал» его, что сам Олег Солодовников не отрицал.
Защитник отметил, что материалы дела содержали анализ движений по расчетному счету Александра Лившица, из которого следовало, что тот инвестировал в свои компании денежные средства в суммах, значительно превышающих предоставленные Олегом Солодовниковым, в периоды после получения денег от последнего. «По смыслу закона предметом мошенничества является такое имущество, которое по отношению к виновному лицу является заведомо для него чужим, то есть виновное лицо не является его собственником или законным владельцем, имущество не находится в совместной собственности виновного и других лиц, а также не является предметом гражданско-правового спора виновного с другими лицами», – указывал адвокат.
Первая инстанция и апелляция поддержали позицию защитника
Проанализировав материалы дела, Черёмушкинский районный суд г. Москвы пришел к выводу, что между потерпевшим и подсудимым в течение многих лет складывались гражданско-правовые отношения, возникшие в результате заключенного между ними договора займа, который сторонами не оспаривался. Первая инстанция отметила, что после наступления срока возврата долга Олег Солодовников долгое время не обращался с заявлением о хищении, а реализовывал свое право на защиту в порядке гражданского судопроизводства.
Районный суд посчитал, что представленные обвинением доказательства не уличают Александра Лившица в совершении мошенничества, а лишь свидетельствуют о том, что между ним и потерпевшим был заключен и реализован договор займа на сумму чуть более 1,5 млн долларов США, который предусматривал лишь одно условие – обязанность Лившица вернуть указанную сумму не позднее 24 ноября 2012 г.
Органами предварительного следствия не было представлено достаточных и убедительных доказательств того, что подсудимый не намеревался исполнять взятые на себя обязательства, связанные с условиями передачи ему указанных в расписке денежных средств, и того, что у него имелся умысел, направленный на хищение, указано в приговоре.
Кроме того, как отметил суд, показания свидетелей защиты подтверждали, что потерпевший давал Александру Лившицу в долг денежные средства, в том числе и под проценты, на развитие бизнеса последнего, то есть желал получать доход от вкладываемых денежных средств в рентабельный до определенного времени бизнес подсудимого.
Свидетели также сообщили, что между Лившицем и Солодовниковым существовали долговые отношения, в рамках которых Лившиц вносил заемные денежные средства на счет своей компании в качестве займов и получал обратно на свой личный счет, после конвертировал в валюту с целью возврата заимодавцам, в том числе и Солодовникову. Анализ имеющихся доказательств позволил суду сделать вывод о том, что в период получения займов от потерпевшего подсудимый действительно вел активную финансово-хозяйственную деятельность.
«Утверждение обвинения о том, что расписка о получении <…> денежных средств и договор займа <…> были составлены Лившицем А.М. во исполнение своих преступных намерений <…> в целях убедительности своих действий и придания им правомерного вида, противоречит требованиям ст. 808 ГК РФ, которой предусмотрено, что договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает десять тысяч рублей, в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей», – указано в приговоре. Соответственно, составление таких документов не свидетельствует о намерении сторон избежать ответственности по взятым на себя обязательствам, решил суд.
Первая инстанция учла показания матери Александра Лившица, которая сообщила, что она и ее муж, отец подсудимого, в 2001 г. приобрели два земельных участка, на которых ими же были построены два дома, и фактически являлись собственниками указанного имущества. По семейным обстоятельствам юридически оно было оформлено в собственность их сына, который по просьбе умершего в 2015 г. отца передал право собственности на это имущество матери.
Суд согласился, что обвинение не предоставило доказательств того, что указанное имущество было приобретено подсудимым в результате преступных действий, в том числе на денежные средства, полученные в 2011 г. от потерпевшего. Первая инстанция отметила, что договоры дарения были оспорены потерпевшим, но в апреле 2017 г. Раменский городской суд Московской области пришел к выводу, что оснований для установления факта злоупотребления правом со стороны Александра Лившица с целью вывода имущества из-под взыскания кредитора не имеется, и отказал в удовлетворении иска.
Черёмушкинский районный суд также отверг довод обвинения о том, что умысел подсудимого на хищение был обусловлен наличием у него возможности вернуть деньги. Как указано в приговоре, неисполнение обязательств по гражданско-правовому договору предусматривает гражданско-правовую ответственность, к которой и был привлечен Александр Лившиц.
В конечном итоге суд пришел к выводу, что все связанные с договором займа от 24 ноября 2011 г. взаимоотношения между подсудимым и потерпевшим носят исключительно гражданско-правовой характер. Наличие данной гражданско-правовой сделки исключает хищение денежных средств путем злоупотребления доверием, подчеркнул суд.
На этом основании 14 октября 2019 г. Черёмушкинский районный суд вынес Александру Лившицу оправдательный приговор (дело № 01-0358/2019).
Сторона обвинения попыталась оспорить указанный акт в апелляционном порядке, однако 5 декабря 2019 г. Московский городской суд подтвердил законность, обоснованность и справедливость приговора (дело № 10-22099/2019).
Судебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда подчеркнула, что неисполнение обязательств по гражданско-правовому договору предусматривает гражданско-правовую ответственность, которая и была реализована посредством обращения Олега Солодовникова в суд за защитой нарушенного права.
Защитник рассказал о недостатках позиции обвинения
Комментируя «АГ» оправдательный приговор и апелляционное определение, Олег Пантюшов отметил противоречивость обвинительного заключения, о чем он говорил и в ходе судебного разбирательства. Так, адвокат обратил внимание суда на то, что очень сомнительно расценивать сделки по отчуждению имущества, совершенные в 2015 г., в качестве реализации преступного умысла деяния, совершенного в 2010–2011 гг.
Защитник подчеркнул, что в рамках судебного следствия был установлен факт внесения подсудимым полученных по договору займа денежных средств на счета подконтрольных ему юридических лиц.
По словам Олега Пантюшова, прокурор в суде первой инстанции ссылался на то, что подсудимый похитил денежные средства сразу после получения займа (это же отражено в обвинительном заключении). Однако в апелляционном представлении он изменил свою позицию и согласился с доводом защиты о том, что деньги были внесены на счета компаний. «Между тем в суде апелляционной инстанции гособвинитель пытался обосновать, что инвестирование в бизнес было сделано для «вида», а на самом деле мой подзащитный таким образом похитил деньги, поскольку получил от компаний вложенные денежные средства обратно, но заем не вернул», – рассказал адвокат.
Он подчеркнул, что относительно возврата займа позиция подзащитного состояла в том, что заем был полностью возвращен с процентами, но не было получено подтверждающих документов, так как такой порядок сложился в силу длительных финансовых отношений между ним и потерпевшим. Однако в судах общей юрисдикции эта позиция не устояла.
Защита обратила внимание на то, что его доверитель не стал признавать вину и занимал одну и ту же позицию на протяжении всего срока судебного следствия. Олег Пантюшов также отметил, что удалось добиться и достаточно мягкой меры пресечения – его доверитель находился под подпиской о невыезде.
По словам адвоката, на сегодняшний день о планах гособвинения по обжалованию оправдательного приговора в суде кассационной инстанции ничего не известно.
Источник
Юридическая энциклопедия «МИП» » адвокат по уголовным делам » Статья 159.1 — Мошенничество в сфере кредитования. Комментарии Федерального Судьи / Юргруппа МИП
Запишись на консультацию к руководителю отдела по уголовным делам. Специализируемся по статье 159.1 УК РФ.
Профессиональные разъяснения. Неограниченное время консультации
Статья 159.1 — мошенничество в сфере кредитования. Бесплатные ответы юристов онлайн.
Автор статьи — Руководитель практики по уголовным делам
Смирнов Ярослав Владимирович
Краткая информация
Опытный специалист, судебная практика ― более 16 лет. За время своей деятельности работал как с гражданами, так и с юридическими лицами. Разносторонняя практика позволяет взглянуть на любую проблему, в том числе в сфере уголовного права, с разных сторон.
Судебная практика
Настоящее призвание нашел в решении проблем уголовного права. Занимается адвокатской защитой уже несколько лет, выиграно более 3000 дел. К каждой ситуации подходит, как к уникальной, изучает все особенности, до мельчайших подробностей. Это и позволяет похвастаться столь высокой результативностью (около 98% процессов ― в пользу клиента).
Понятие
Мошенничество в сфере кредитования является преступлением с 10.12.2012 года, то есть с момента появления в УК РФ ст.159.1 УК РФ.
Принимая во внимание участившиеся случаи мошенничества в сфере кредитования, а также повышенную общественную опасность деяния, связанную с дестабилизацией финансового рынка, законодатель ввел специальную норму — ст. 159.1 УК РФ.
В соответствии с этой нормой УК под мошенничеством в сфере кредитования понимается хищение денежных средств заемщиком путем предоставления в банк или иную кредитную организацию заведомо ложных и (или) недостоверных сведений.
Выделение в качестве отдельного состава преступления мошенничества в сфере кредитования не привело к изменениям, связанным с процедурой доказывания этого состава мошенничества, так что способ совершения преступления и доказательства его совершения остались прежними.
Состав преступления
Субъект этого преступления — физическое вменяемое лицо, достигшее возраста 16 лет.
Субъективная сторона данного преступления — прямой умысел. То есть, умысел преступника заведомо направлен при получении кредита на его невозврат.
Объективная сторона — совершение хищения лицом являющемся заемщиком по кредитному договору путем предоставления кредитной организации заведомо ложных и (или) недостоверных сведений.
Способ совершения преступления этого преступления — обман, который заключается в предоставлении займодавцу заведомо ложных и (или) недостоверных сведений.
В п. п. 2, 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» приведены разъяснения по вопросу о способах обмана и обстоятельствах, свидетельствующих об умысле мошенника.
В п. 2 указанного Постановления обман может заключаться в сознательном сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение.
Ложные сведения могут относиться к любым обстоятельствам, в частности к юридическим фактам и событиям, качеству, стоимости имущества, личности виновного, его полномочиям, намерениям.
О наличии умысла, направленного на хищение, могут свидетельствовать, в частности:
1) заведомое отсутствие у заемщика реальной финансовой возможности исполнить обязательство по кредитному договору или отсутствие необходимой лицензии на осуществление какой-либо деятельности;
2) использование заемщиком фиктивных уставных документов или фальшивых гарантийных писем;
3) сокрытие информации о наличии задолженностей и залогов имущества;
4) создание лжепредприятий, выступающих в качестве одной из сторон в сделке.
Перечисленные обстоятельства сами по себе не могут предрешать выводы суда о виновности лица в совершении мошенничества. В каждом конкретном случае необходимо установить, что заемщик заведомо не намеревался исполнять свои обязательства по кредиту.
Преступление считается оконченным с момента, когда сумма кредита поступила в незаконное владение виновного или других лиц, и они получили реальную возможность пользоваться ей или распорядиться средствами по своему усмотрению.
Основания привлечения к ответственности
Для привлечения к уголовной ответственности по этому составу имеет значение размер похищенного кредита. В случае если сумма похищенных средств не превышает 1000 руб., лицо может быть привлечено не к уголовной, а к административной ответственности по ст. 7.27 КоАП РФ при соблюдении условий, указанных в этой статье и примечании к ней.
Кроме того, размер хищения имеет значение как квалифицирующий признак для привлечения к ответственности по ч. ч. 3 и 4 ст. 159.1 УК РФ. Крупным признается размер кредита, превышающий 1500000 руб., а особо крупным — 6000000 руб.
Наказание за мошенничество в сфере кредитования может быть как связано, так и не связано с лишением свободы.
Признанные эксперты по статье 159.1 УК РФ
Разъяснения законодательства. Защита на следствии и в суде. Профессиональная оценка правовой перспективы.
Доказательства состава преступления — мошенничество в сфере кредитования
Для установления вины лица в совершении мошенничества в сфере кредитования необходимо доказать не только факт предоставления им недостоверных сведений кредитору, но и умысел на невозврат кредита.
В УК РФ нет перечня этих сведений и не указывает их содержания, то есть о ком и о чем они могут быть. Недостоверные данные фиксируются в документах, предоставляемых заемщиком, а также в формулярах банка, которые заполняет и подписывает заемщик.
В судебной практике встречаются следующие категории документов, которые могут содержать недостоверные сведения:
— документы, удостоверяющие личность заемщика;
— документы, подтверждающие должность и заработную плату заемщика;
— документы, подтверждающие наличие у заемщика имущества (в том числе имущества, передаваемого в залог;
— документы, подтверждающие цель, для достижения которой заемщик намерен получить кредит, и источники погашения кредита.
Все вышеперечисленные документы могут быть подделаны полностью или содержать заведомо недостоверные сведения.
Доказательствами недостоверности представленных документов могут служить:
— заключения экспертиз;
— протоколы осмотра;
— протоколы выемки, обыска;
— показания свидетелей, потерпевших;
— документы, полученные в налоговых и иных государственных органах или от контрагентов заемщика.
Доказательства, свидетельствующие об использовании полученного кредита (полностью или частично) на личные нужды, не связанные с целями, на которые был выдан кредит, и (или) на цели, не связанные с финансово-хозяйственной деятельностью заемщика
К таким доказательствам можно отнести выписки по счетам, платежные поручения, расходные ордера, договоры, счета-фактуры, накладные, показания свидетелей и потерпевших, протоколы осмотра, обыска, выемки и т.п.
Перечисление полученных в кредит средств под фиктивный договор, то есть по надуманным основаниям в пользу фирмы-однодневки, с последующим их обналичиванием свидетельствует об отсутствии намерения у заемщика погашать кредит.
Доказательства, свидетельствующие о действиях заемщика, связанных с воспрепятствованием кредитору в обращении взыскания на имущество заемщика путем вывода активов (включая предмет залога) из-под взыскания, оспариванием договоров залога, поручительств, банкротством (в том числе и преднамеренным) заемщика и т.п.
К таким доказательствам можно отнести договоры, заключения экспертиз, судебные акты, показания свидетелей, потерпевших, выписки из ЕГРП и т.п.
Данный вид доказательств используется в случае, если при получении кредита или в последующем (в период действия договора) у заемщика имелось имущество, за счет которого он мог осуществить погашение кредита, однако он препятствовал кредитору обратить взыскание на это имущество.
В качестве доказательства умысла мошенников на хищение кредитов следствием широко используются данные, полученные с изъятых в ходе обыска или выемки электронных накопителей, серверов, распечатки электронной корреспонденции, списки контактов, полученные из изъятых мобильных телефонов.
Доказательства, подтверждающие умысел на хищение кредита
Возражая против предъявленного обвинения, подсудимые могут ссылаться на то, что невозврат кредита произошел вследствие неисполнения гражданско-правовых обязательств перед заемщиком третьими лицами и обусловлен неудачной коммерческой деятельностью заемщика, так как предпринимательская деятельность всегда сопряжена с риском. Нередко подсудимые указывают на то, что осуществляли частичный возврат кредита и (или) его частичное целевое использование.
Признавая вину подсудимых в хищении кредита, суды учитывают различные обстоятельства, наличие которых в конкретном деле в совокупности с другими обстоятельствами может свидетельствовать об умысле подсудимого.
Такими обстоятельствами могут являться:
- завышение оценки имущества, передаваемого в залог банку, с целью создания мнения об обеспеченности кредита.
- частичное целевое использование кредита с целью создания видимости добросовестности.
- сокрытие от банка информации о непогашенном кредите, представление в банк поддельных документов, подтверждающих наличие дебиторской задолженности и устойчивое финансовое положение.
- инициирование заемщиком судебных заседаний с целью изъятия из собственности заемщика объектов недвижимости, с последующим обременением этого имущества залогами других банков.
- наличие достаточных знаний и навыков предпринимателя, высшего образования и достаточного опыта работы, позволяющих подсудимому заведомо знать о ложности представляемых им в банк сведений, искажавших реальное финансовое состояние индивидуального предпринимателя.
- перечисление кредита на счета фирмы-однодневки, которая не ведет реальной финансово-хозяйственной деятельности, а учредители и сотрудники которой отрицают причастность к учреждению и деятельности фирмы.
- Представление в банк баланса и иных документов о хозяйственной деятельности и финансовом положении, содержащих заведомо недостоверную информацию.
- Использование подсудимыми поддельных общегражданских паспортов, документов, подтверждающих право собственности на предмет залога, платежных поручений и доверенностей; легализация кредитных средств с помощью фирм-однодневок.
- Использование мошенником фигуры номинального директора заемщика, которому мошенник давал указания.
- Уклонение от регистрации договора ипотеки.
- Продажа заемщиком имущества, находящегося в залоге у банка, без согласия банка и использование вырученных средств не для погашения кредита.
- Поиск лиц, готовых получить кредит на основании поддельных документов, полученных от подсудимого.
- Поиск и приобретение утерянных паспортов, изготовление и подделка документов для получения кредита, приобретение бланков трудовых книжек, приобретение наборной печати и заверение трудовых книжек оттисками печатей несуществующих предприятий .
- Использование в качестве поручителей перед банком фиктивных фирм .
- Обременение заемщика и его имущества поручительствами и залогами по обязательствам подконтрольных компаний с целью сделать невозможным обращение взыскания на имущество заемщика .
- Представление банку сфальсифицированных договоров и т.п. документов, подтверждающих ведение заемщиком хозяйственной деятельности, приносящей доход, и необходимость в получении кредита для ее продолжения.
- Передача в залог банку имущества, ранее заложенного третьим лицам, и сокрытие от банка этого обстоятельства.
- Подтверждение неплатежеспособности заемщика решением арбитражного суда о признании заемщика банкротом.
Использование в доказывании обстоятельств, установленных по гражданскому делу, для установления вины в хищении кредита
В рамках уголовного дела зачастую устанавливается тот факт, что при наличии многочисленных неисполненных финансовых обязательств подсудимый продолжал брать денежные средства в кредит, скрывая информацию об имеющихся задолженностях и залогах имущества, заведомо не имея никакой реальной финансовой возможности исполнить обязательства.
Суды в таких случаях указывают на то, что осужденные совершили не разрешенные законом гражданско-правовые сделки, а ряд сложных завуалированных действий, внешне носящих законный характер, а по сути являющихся этапами общего преступного умысла, направленного на совершение преступного деяния, с целью придания видимости законности этим противоправным действиям.
То обстоятельство, что между банком и заемщиком существовал или существует гражданско-правовой спор, рассматриваемый арбитражным судом, не свидетельствует само по себе об отсутствии в действиях руководителей заемщика состава преступления.
Обвиняемый по уголовному делу по факту хищения средств в сфере кредитования может попытаться сослаться на статью 90 УПК РФ, в соответствии с которой обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.
Однако в предмет доказывания по гражданскому делу о взыскании долга по кредиту не входят обстоятельства, связанные с наличием у заемщика умысла на хищение средств. Более того, суд в данном случае не интересует причина невозврата кредита, а также причина, по которой он был выдан. Не исследует суд также и обстоятельств, как именно были использованы полученные денежные средства и почему заемщик представил банку недостоверные сведения о своем финансовом положении, о наличии и состоянии имущества, передаваемого в залог.
Таким образом, наличие гражданско-правового спора, связанного со взысканием долга по кредиту, само по себе не подтверждает отсутствия умысла на хищение.
В уголовно-правовых процедурах исследуются вопросы, не входящие в предмет доказывания по гражданскому делу, — об умышленных действиях организатора преступления и его соучастников, о наличии признаков фиктивности у фирм, использованных для совершения преступления, о фальсификации доказательств, об обналичивании денежных средств и т.п.
№ 1 в официальном рейтинге адвокатов Москвы по уголовным делам
По данным на 01.05.2020 в соответствии с официальным порталом top-advokats.ru
Соучастие в мошенничестве в сфере кредитования
Квалифицирующим признаком мошенничества в сфере кредитования является совершение преступления группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой.
Судебная практика показывает, что хищение денежных средств заемщиком путем представления банку заведомо ложных и (или) недостоверных сведений нередко осуществляется группой лиц и даже организованной группой.
Мошенник не заинтересован в назначении ему более строгого наказания посредством вменения в вину этих квалифицирующих признаков. Более того, он может не выдавать соучастников исходя из представлений о воровской этике.
В результате соучастники преступления нередко остаются не найденными и указываются в приговоре в качестве неустановленных лиц, которые помогли мошеннику «в неустановленном месте в неустановленное время».
Недоказанность причастности мошенника к подделке документов, представленных для получения кредита, приводит к невозможности привлечения его к ответственности по ст. 327 УК РФ.
Практика расследования уголовных дел
При расследовании дел, связанных с потребительскими кредитами, зачастую устанавливается, что подсудимые в течение длительного времени нигде не работали, не имели источников дохода и нуждались в наличных денежных средствах. Совершить преступление им предложили неустановленные лица, которые снабдили подсудимого поддельными документами и пояснили, что платежей по кредиту вносить не придется.
Зачастую лица, изготовившие поддельные документы, использованные мошенником, отрицающим свою причастность к их изготовлению, остаются не найденными и указываются в приговорах судов в качестве неустановленных лиц.
В связи с этим возникает вопрос о возможности квалифицировать действия мошенника, получившего кредит, как совершенные группой лиц по предварительному сговору. В ряде случаев суды указывают на то, что множественные действия по изготовлению поддельных документов не установленным следствием лицом свидетельствуют о том, что руководитель заемщика, представивший в банк эти документы для получения кредита, совершил мошенничество по предварительному сговору с неустановленным лицом, то есть мошенничество было совершено группой лиц.
Иногда в состав преступной группы входят сотрудники банка, что образует квалифицирующий признак ч. 3 ст. 159.1 УК РФ (деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения).
Судебная практика
В ряде случаев совершение преступления становится возможным в связи с прямым сговором сотрудников банка с мошенниками. Банк не соблюдает собственные процедуры выдачи кредита, проверки законности создания, финансового состояния заемщика, реального наличия имущества и подлинности документов, подтверждающих право собственности заемщика на имущество.
Из приговоров судов зачастую следует, что при выдаче кредита банк доверился исключительно бухгалтерским документам и договорам, представленным заемщиком в качестве подтверждения своего финансового положения. При этом выезд на место, где заемщик осуществляет свою деятельность, осмотр его помещений, продукции, сырья, знакомство с сотрудниками заемщика, его контрагентами и т.п. действия на практике зачастую не осуществляются. Далеко не всегда проверяется история создания и деятельности заемщика, причастность учредителей заемщика к его созданию и деятельности.
Из приговоров судов видно, что в ряде случаев, при более внимательной проверке финансово-хозяйственной деятельности заемщика, банк мог предотвратить хищение кредита.
На практике возможно возникновение ситуации, при которой заемщик, желающий получить кредит, предоставляет недостоверные сведения о своем финансовом положении, однако рассчитывает погасить кредит за счет дохода от бизнеса или иных источников.
Доказать, что, обманывая банк относительно своего финансового состояния, мошенник изначально не намеревался возвращать кредит, гораздо более сложно, чем доказать, что кредитору были представлены заведомо ложные (недостоверные) сведения о хозяйственном положении либо финансовом состоянии заемщика.
Если умысел на хищение доказан не будет, заемщик может быть привлечен к ответственности только за предоставление кредитору заведомо ложных сведений о хозяйственном положении либо финансовом состоянии.
В зависимости от суммы ущерба эта ответственность может быть административной или уголовной.
Источник
