7.06.2010
КАЗАНСКИЙ БИЗНЕС ПОЛУЧИТ ДО КОНЦА ГОДА ЛЬГОТНЫХ КРЕДИТОВ НА 200 МЛН. РУБЛЕЙ
Банк Казани возобновил выдачу льготных кредитов малому бизнесу в рамках реализации муниципальной программы развития малого предпринимательства в Казани. В этом году льготный кредит для городских предпринимателей подешевел, теперь они смогут получить его под 12% годовых. Председатель правления Банка Казани Айдар Хамидуллин рассказал «БИЗНЕС Online», почему в сегменте малого бизнеса практически нет невозвратов, почему предприниматели не должны бояться тщательного отбора, а также чем плох Адам Смит.
«МЫ ПРЕДЛАГАЕМ ХОРОШУЮ СТАВКУ, КОТОРАЯ ПОЗВОЛЯЕТ НЕ ПРОСТО ЛАТАТЬ ДЫРЫ, А РАЗВИВАТЬ БИЗНЕС»
— Айдар Вильсонович, на днях был запущен очередной виток муниципальной программы развития малого предпринимательства в Казани. Ваш банк уже с 2007 года является оператором этой программы. Как изменились условия кредитования для малого бизнеса в этом году?
— Самой хорошей новостью для предпринимателей станет снижение ставки до 12 процентов годовых. В прошлом году мы выдавали кредиты по этой программе под 14 процентов годовых.
— С чем это связано?
— Ставки по кредитам опускаются с конца прошлого года. Это происходит не так быстро, как хотелось бы, если говорить о рынке в целом. Ведь снизившаяся до 7,75 процентов ставка рефинансирования Центрального Банка — это всего лишь один из индикаторов. Банки должны отработать свои обязательства перед вкладчиками, у которых в течение всего прошлого года средства привлекались под достаточно высокие проценты. Дело в том, что для многих банков деньги вкладчиков в прошлом году были, чуть ли не единственным ресурсом привлечения средств. Соответственно взлетели и ставки по кредитам. А на рынке не бывает так, чтобы у одного участника была высокая ставка, а у другого — на порядок меньше. Решив проблему ликвидности, банки стали снижать ставки по кредитам. Однако они должны все время соблюдать баланс между стоимостью привлеченных и размещенных средств.
Сейчас конкуренция на рынке кредитования очень сильная. Еще больше ее обостряют крупные федеральные банки. Они просто выдавливают с рынка банки среднего эшелона, предлагая демпинговые ставки. Впрочем, довольно скоро, я думаю, снижение ставок может закончиться, потому что уже сегодня кредитование качественных заемщиков идет на грани рентабельности.
В среднем уровень ставок по кредитам колеблется сейчас от 16 до 20 процентов годовых. Как видите, на этом фоне наши 12 процентов по кредитам в рамках муниципальной программы – действительно хорошее предложение. Это хорошая ставка, которая позволяет не просто латать дыры, а развиваться.
— А требования к заемщикам изменились?
— В этом году, думаю, возможен более либеральный подход. В прошлом году мы жестко ограничили отрасли городской экономики и принимали заявки от предприятий, которые работали в жизненно необходимых сферах. Сами понимаете, тогда, как говорится, было не до жиру. Кроме того, в условиях было прописано, что у заемщиков не должно быть просрочек и задолженностей по заработной плате и налогам.
Понимая, что невозможно все уместить в определенные границы — жизнь значительно многограннее — и учитывая постепенную стабилизацию, думаю, в этом году будем более лояльными к заемщикам. Хотя наши приоритеты сохраняются. Будем кредитовать предприятия, которые планируют новые рабочие места, которые производят товары и услуги, пользующиеся спросом.
— Вы говорите о новых рабочий местах, значит ли это, что вы будете кредитовать старт-апы?
— Скажу честно — нет. Речь идет о развитии предприятий. Мы только-только начинаем осознавать, где мы находимся после кризисного года. Помните прогнозы о вариантах выхода из кризиса по траектории V или W? Так вот, на мой взгляд, сейчас еще нельзя с полной определенностью сказать по какой из этих траекторий мы движемся. Но есть понимание, что психологический сдвиг в настроении людей произошел. Бизнесмены настроены развивать свой бизнес. Это как рой пчел – одна полетела, за ней вторая, и весь улей зашевелился. Вот сейчас весь улей зашевелился. Конечно, мы не вернулись к докризисному уровню. Я говорю о смене тенденции, о смене настроения, но это тоже очень важно. Психологический фактор сейчас гораздо лучше, чем в прошлом году и это дает основание полагать, что количество заявок будет постепенно увеличиваться.
— Почему же вы не запустили эту программу с начала года?
— Мы сами ее не запускаем. Ежегодно проходит конкурсная процедура, инициатором которой является муниципалитет. А это, как понимаете, занимает определенное время. Я знаю, что предприниматели ожидали этого с нетерпением, некоторые готовы были кредитоваться и под прежние 14 процентов — это тоже неплохой уровень на сегодняшний день, но мы посчитали, что правильнее было бы снизить ставку.
«ПО ГОРОДСКОЙ ПРОГРАММЕ НЕВОЗВРАТОВ ВООБЩЕ НЕ БЫЛО – СРАБОТАЛА ПСИХОЛОГИЯ СОБСТВЕННИКОВ»
— Сейчас вам возвращают кредиты те, кто брал их в 2008 году. Как малый бизнес справляется с этой нагрузкой? Каков процент невозврата?
— По городской программе невозвратов вообще не было. Во-первых, суммы были небольшие. Во-вторых, отбор был очень тщательный. Это, кстати, не должно пугать предпринимателей. Мы действительно всегда соизмеряем желания предпринимателя с его возможностями. Были случаи, когда ограничивали запрашиваемую сумму, потому что наши аналитики показывали, что предприниматель не справится с такой долговой нагрузкой. Это, в конце концов, наш профессиональный долг – предупредить заемщика о тех трудностях, с которыми он может столкнуться, обслуживая кредит.
Но предприниматели, как правило, очень адекватны. Это не наемные менеджеры, которым в некотором смысле живется гораздо спокойнее. Они собственники, а это другая психология. Это психология человека кровно заинтересованного в будущем. Вот эта психология и сработала, я считаю.
— За кредит приходится расплачиваться не только процентами, но и всевозможными комиссиями. Какая дополнительная нагрузка для предпринимателей заложена в кредитах по городской программе?
— Никакой. И это зафиксировано в контракте, который мы заключили с исполкомом города, который выступает в данной случае заказчиком этой программы. Кредиты по этой программе не обременены дополнительными комиссиями. Реальная стоимость кредита по нашей программе – 12 процентов годовых. И больше ничего.
«МЫ НЕ РАЗДАЕМ ДЕНЬГИ, МЫ ВЫДАЕМ КРЕДИТЫ ПО ОПРЕДЕЛЕННЫМ ПРАВИЛАМ»
— Изменилась ли структура малого бизнеса за те годы, которые вы реализуете эту программу. Не секрет, что раньше малый бизнес в основном представлял сферу обслуживания…
— В процессе реализации этой программы нам не так много попадалось предприятий, занимающихся промышленным производством. Наверное, к сожалению. Ментальность понемногу меняется, но последние два года затормозили этот процесс.
Разумеется, бизнес в стиле «купи-продай» проще всего организовать. Мы потеряли слой специалистов среднего возраста. Многие порвали со своей профессией и потеряли свои профессиональные навыки. Сейчас остается только ждать, когда образованные молодые специалисты будут вовлекаться в бизнес и создавать предприятия ориентированные на производство новых и возможно уникальных продуктов, технологий.
Хотя и среди наших клиентов есть предприятия, занимающиеся производством. Например, есть такая казанская фирма «Дольмен». С помощью кредита по городской программе они реализовали в прошлом году проект по производству реагента для очистки природных и сточных вод. А этот реагент очень востребован на всевозможных очистных сооружениях, на ГЭС, ТЭЦ, промышленных предприятиях нефтеперерабатывающей, машиностроительной отраслей и много еще где.
А что касается сферы обслуживания, то я считаю, что не надо относиться к ней с пренебрежением. Во-первых, эта сфера очень обширна, а во-вторых, это ведь и есть социальный бизнес, тот самый, который ориентирован на создание комфортных условий жизни. И кому же помогать в первую очередь, как ни ему?
Скажем, по этой программе у нас кредитовался казанский Центр коррекции сколиоза. Это единственный в Татарстане медицинский центр, который занимается ранним выявлением и лечением деформаций позвоночника. Так вот, в прошлом году благодаря участию в городской программе этот медицинский центр продолжал благополучно развиваться и расширяться
— Кстати, вам удалось в прошлом году в полной мере реализовать программу и раздать запланированные объемы, ведь многие просто перестали брать кредиты?
— «Раздать» — слово не из нашего профессионального лексикона. Мы не раздаем деньги, мы выдаем кредиты по определенным правилам. Конечно, в прошлом году были определенные трудности с реализацией программы. Это вообще большое дело на самом деле, что в условиях дефицита муниципального бюджета городские власти не заморозили эту программу и пусть только во втором полугодии, но все-таки изыскали возможность продолжить ее. Это было трудное решение. В итоге в прошлом году мы выдали 54 миллиона рублей.
— Какие объемы вы планируете выдать в этом году?
— Планируем выдать по программе 200 миллионов рублей. Можно выдать и больше, но для нас цель — не количество, а качество.
«КРЕДИТОВАТЬ ПОТЕНЦИАЛЬНОГО БАНКРОТА МЫ НЕ МОЖЕМ»
— А часто ли вы отказываете клиентам?
— Отказывать приходится. В первую очередь — неадекватным людям (и такие к нам приходят) и мошенникам. А во вторую — тем, кто фальсифицирует свою отчетность, тем, кто, имея долги перед другими банками, скрывают это. В этой ситуации нам с ними не по пути.
Иногда отказы возникают из-за состояния бизнеса. Мы обязательно разъясняем это бизнесменам с точки зрения финансовой осторожности. Кредитовать потенциального банкрота мы не можем.
— Каков средний размер кредита в рамках программы?
— В среднем – 3 миллиона рублей. Кстати, в прошлом году мы увеличили лимит. Раньше максимум составлял 2 миллиона рублей, но в прошлом году мы предложили увеличить сумму кредита до 5 миллионов. В условиях финансовых трудностей и острой нехватки денежных средств ограничивать кредит двумя миллионами было бы неразумно. Это все равно, что выдать крестьянину лопату, но не дать семян. Ну и что он будет делать с этой лопатой?
Плюс ко всему, бизнес ведь развивается, и если раньше 2 миллионов хватало предпринимателю, то теперь – это уже уровень микрокредитования.
— Как вы оцениваете эффективность этой программы?
— В этой программе увязывается экономический и социальный эффект. Поддерживая бизнес, городские власти решают сразу несколько задач: обеспечивается нормальное функционирование города, в бюджет поступают средства в виде налогов, горожане заняты и имеют стабильный доход. А мы со своей стороны вносим посильный вклад в решение этих задач.
Кто больше всего пострадал от кризиса? Крупные предприятия в той или иной мере нашли поддержку. В первую очередь под прессом кризиса оказались малые предприятия. Банки кредитование приостановили, зато как грибы после дождя стали появляться всевозможные центры микрофинансирования. Невидимая рука Адама Смита подтолкнула небанковские организации к этой деятельности. И кто в них стал обращаться? Не промышленный крупняк, для которых микрозайм – это ничего не значащая капля, а малый бизнес. А условия этого микрофинансирования зачастую кабальные, проценты доходят до 60 процентов годовых.
В ситуации «финансового голодания» городская программа с льготными условиями стала просто спасением для многих малых предприятий.
БИЗНЕС Online
Источник
Банкиры попали в сложную ситуацию: кредитовать— нет длинных денег, не кредитовать— растет база «плохих» долгов на фоне погашения «хороших». Айдар Хамидуллин, председатель Правления КБЭР «Банка Казани», проверял заемщиков на их личную заинтересованность в успехе их бизнеса, предлагая предоставить не только залог, но и гарантию.
Бизнес — это всегда некомфортно
Шаги банкиров легко просчитать: растут риски— растет цена кредита, появляются дешевые деньги— ставки снижаются. Но экономику нельзя сводить к математике, уверен глава «Банка Казани», особенно в кризисные времена. Когда речь заходит о кредитовании, серьезность намерений заемщика в отдельных случаях оказывается важнее бизнес-плана.
Наперегонки за заемщиками
Год назад ключевым местом в выступлениях банкиров стала проблема «плохих» долгов и некачественных заемщиков. В свою очередь бизнесмены обвиняли банкиров в том, что те свернули кредитные программы. «Банки якобы перестали кредитовать бизнес, но это невозможно. Они не могли этого сделать, потому что это противоречило логике бизнеса»,— уверяет Айдар Хамидуллин.
Аргументируйте, пожалуйста.
— Смотрите сами. Банки оказались в сложной ситуации: «хорошие» кредиты гасились, портфель снижался в объеме, но в нем мертвым грузом оставались «плохие» кредиты. Поэтому все банки наперегонки стали искать новых клиентов с адекватным пониманием текущей ситуации и устойчивым бизнесом. Поэтому, когда говорят о том, что банки в кризис не были мотивированы кредитовать, это неверно.
При реструктуризации кредитов всем шли навстречу?
— Мы шли навстречу тем клиентам, кто понимал, что делать в сложившихся условиях, кто имел мотивацию сохранить бизнес. Мы вынуждены искать компромисс между интересами банка и интересами клиентов. Нужно было решать: либо ты помогаешь клиенту в пределах твоих возможностей, либо остаешься с залогами. Иногда слабые позиции по экономике бизнеса заемщика и по его залогам перевешивали «купеческое слово» предпринимателя.
Но «купеческое слово» — это не залог в стандартном понимании для банка?
— В стабильные времена это так, а в критической ситуации оно давало ответ на вопрос: что первично— возможность или желание? В кризис стандарты перестают работать. В этой связи запомнилась история с торговой сетью «Александр ЛТД». Компания брала у нас кредит под залог. Однако у нее возникли проблемы с погашением, к тому же то обеспечение, что было у нас в залоге, упало в цене. Мы обратились к Александру Сергееву, владельцу компании, с просьбой предоставить дополнительный залог, но его имущество уже было под арестом из-за банкротства сети. Но он дал свое слово, что погасит. В конце прошлого года он закрыл кредит, и мы пожали друг другу руки. Да, мы могли бы занять консервативную позицию— потребовать залоги, нам было бы комфортнее. Но все это могло закончиться тупиком. А так, мы пошли навстречу и решили проблему.
Но банковский бизнес консервативный, значит, по определению ищущий комфортных условий. Разве банки не всегда диктуют свою волю заемщикам?
— О каком комфорте вы говорите? Мы находимся не в безвоздушном пространстве, мы интегрированы в контекст жизни. Банк не живет сам для себя. Банк— это его клиенты, его отношения с ними. Они выстраиваются годами. Поэтому мы по определению не можем диктовать свою волю. Это клиент решает— работать ему с нами или с другим банком.
Бизнес— это вообще всегда некомфортно, потому что это всегда обязательства.
На всех денег не хватит
Мэр Ильсур Метшин на страницах «ДК» уже говорил о готовности поддерживать инновационный и технологичный бизнес, но банки кредиты на эти проекты почти не дают, тем более в кризис. Айдар Хамидуллин согласился, что инновации развивать необходимо, но отметил, что роль банков в этом процессе не главная. Важно, чтобы бизнес понимал экономическую целесообразность от вложений в эти технологии.
Заинтересован ли бизнес в развитии технологий?
— Вообще, да. Но на одних технологиях далеко не уедешь. Для того, чтобы бизнес состоялся, необходимо несколько составляющих: капитал, идея, люди. В бизнесе успех зависит не от одних только технологий. Вроде бы есть идея, капитал, на который приобретены технологии, но вот ошиблись в человеке, которому доверена реализация проекта… Как правило, процесс реализации бизнес-идей до конечного результата, до получения продукта бывает длительным и без знающих людей можно просто растратить деньги и ничего не получить.
Но ведь и банки неохотно кредитуют инновации и технологии, несмотря на все разговоры об их приоритетном развитии?
— Здесь нельзя все банки стричь под одну гребенку. Дело не в неохоте. Банк— это бизнес. А возвратность вложений— условие успешности банковского бизнеса. Мы привлекаем деньги у вкладчиков и даем им безусловное обязательство при любом стечении обстоятельств их вернуть. Банки должны быть осторожными. Но есть и другая, еще более важная сторона— соответствие масштаба задач и масштабов банка. Федеральные банки, банки с госучастием, ВЭБ как государственный банк развития— вот те банки, которые должны обеспечивать инновационное и технологическое развитие крупного бизнеса. Региональные и локальные банки— это второй эшелон в решении этой задачи.
Значит ли, что проблема больше в рисках, а не в капиталоемкости этих бизнесов?
— Сегодня— в рисках. Тем более, что банки пережили большой стресс в прошлом году, и психологически надо было перестроиться, осознать и учесть все новые тенденции в своей работе.
Очевидно, кредитование инноваций и высокотехнологичных проектов может раскачать только государство, предоставив свои гарантии при кредитовании и разделив, таким образом, ответственность с банками?
— Да, это должно быть так. Если посмотреть на долю тех, кто участвовал в развитии высокотехнологических производств в мире, то мы увидим, что большая часть развивалась либо за счет государственных денег, либо за счет частно-государственного партнерства. Коммерческие банки если и участвуют, то рассчитывают на быструю отдачу и высокую прибыль.
Насколько возможна такая господдержка, учитывая нынешние дефициты бюджетов всех уровней?
— Я думаю, в нынешних условиях государство будет поддерживать инновационные и высокотехнологичные проекты, но точечно. На всех денег не хватит. Основным способом развития инноваций мне видится частно-государственное партнерство.
В последние годы РосБР все чаще и больше кредитует татарстанские банки. Насколько это ощутимая поддержка для местных игроков?
— Весьма ощутимая. РосБР, кстати, тоже распределяет государственные деньги. Нам они тоже открыли лимит.
А какие условия выдвигал РосБР на правах кредитора, диктовал какие-то требования по размещению денег?
— РосБР контролирует, по какой ставке деньги размещаются. Он заинтересован в том, чтобы ставка для бизнеса была невысокой. Поэтому банки, которые осуществляют кредитование по программе РосБР, закладывают в свою ставку только риски и операционные издержки. То есть привлекать эти деньги под 11%, а размещать под 25% банки не могут себе позволить. Программа РосБР разработана в целях поддержки бизнеса. Это и понятно, ведь рыночные 25% потянуть может далеко не каждая компания. Да и брать кредит с тем, чтобы всю прибыль направлять на его погашение— это в корне неправильно. Теряется целесообразность кредита.
Какие отрасли бизнеса в этом случае в приоритете, а какие — лишены шансов?
— Дело не в отрасли, а в состоянии бизнеса. Если у компании устойчивые обороты, она имеет шансы получить кредит. Например, много было разговоров о строительстве как о провальной отрасли, но мы же видим, что есть компании на грани банкротства, а есть те, кто и в кризис чувствовал себя неплохо. Да, мы осторожно подходим к строителям, но не отказываемся от них, если есть понимание о качестве жилья и о том, кто его будет покупать.
Кредитная история— гарантия получения кредита?
— Не всегда. Бывает, что и выстроенный бизнес мы ограничиваем в кредитовании. Так было с компаниями из отраслей грузоперевозок, нефтепереработки, производства упаковочных пленок. Приходят довольно развитые бизнесы из этих сфер, но мы видим, что потенциал развития не определен, спрос непонятен, и отказываем в кредите. Говорим этим бизнесменам, что долговая нагрузка в условиях неопределенности может просто убить их дело. А мы в этом не заинтересованы.
Откуда вы знаете, что эти отрасли неперспективны, какой информацией пользуетесь при принятии решения о возможности выдать кредит?
— Решение принимается на основе комплексной оценки: на 30% влияет финансовый анализ предприятия, еще на 30%— его репутация. А еще 40%— опыт и интуиция банкира. Бывает, приходят с хорошим балансом, с залогами, но ты видишь, что этот человек в случае форс-мажора не мотивирован вернуть деньги. На просьбу предоставить его личные гарантии как собственника получаем отказ. Выходит, что сам не верит в успех своего дела. Таким стараемся лимиты не открывать.
Банки пошли навстречу малому бизнесу
КБЭР «Банка Казани» третий год является оператором городской программы поддержки малого бизнеса, выдавая кредиты с компенсацией бизнесменам части процентной ставки из муниципального бюджета. Весь кризис программа работала, но с начала 2010 г. пока не запущена.
Продолжит ли город эту программу?
— Да, продолжит. И это прямая заслуга мэра. Даже в прошлом году, очень непростом с точки зрения экономики, он не отказался от этой программы. Условия сохранятся: и сроки оставим длинные, и ставки невысокими. В начале 2009 г. мы начали было выдавать по этой программе кредиты под 20% годовых, из которых город компенсировал 5%. Но через некоторое время почувствовали, что и это для малых предприятий тяжелый груз, поэтому пошли на снижение ставки: снизили до 18% с теми же 5% компенсации. В итоге предприниматель получал под 13% годовых, что, конечно же, было реальной помощью в условиях, когда в среднем уровень ставок начинался от 20%. Это не что иное, как форма социальной ответственности банка и мэрии. То есть наша социальная ответственность заключается в том, чтобы поддерживать социально ответственный бизнес. А малый бизнес в основной своей массе таким и является. Мы убедились в этом, когда проводили конкурс «Семейный бизнес». Я, честно говоря, восхищался нашими победителями, а это 17 бизнес-семей. Это сильные и целеустремленные люди, которые не рассчитывают на помощь откуда-то со стороны, они сами обеспечили свои семьи и работой, и хорошим доходом. Кстати, своим правом на кредиты под 10% годовых они воспользовались весной 2009-го, когда для всех остальных рыночные ставки доходили до 25%. Я считаю это тоже формой социальной поддержки.
Как за эти 3 года действия программы у вас изменилось понимание стратегии поддержки малого бизнеса?
— Бизнесу нужны длинные деньги, а их у банков нет. Поэтому предприниматели не вырастают в производственников. Те короткие деньги, которые есть в банках, производственному бизнесу не нужны: фантастика, если он сможет вернуть кредит через 1-2 года. Поэтому мое понимание этого вопроса трансформировалось в поиск длинных денег. Мы же государственную помощь, в отличие от федеральных банков, не получали…
На что в кризис бизнесмены чаще брали кредиты: на развитие или на поддержание?
— Однозначно на поддержание бизнеса. Из 10 заявок на кредит— 9 были на латание дыр, и лишь одна на развитие производства. Но не вновь создаваемого, а на расширение имеющегося. В период неустойчивости формировать долгосрочные стратегии было невозможно, бизнесы на заемные средства не открывались.
Айдар Хамидуллин
Родился 15 июля 1970 года.
Образование: КГУ, факультет высшей математики и кибернетики. Высшая школа управления и бизнеса.
Карьера: До 1998 г. работал в различных коммерческих банках Казани: в АКБ «Казбизнесбанк», ТАБЭР «Татэкобанк». 1998-2006гг.— начальник отдела, зампредправления АКБ «Спурт». С 2006 г.— председатель Правления Банка Казани.
Семья: Женат, двое детей.
Источник
