Согласие супруга на залог по договору займа

26.03.2019 СКГД ВС РФ было вынесено, на мой взгляд, весьма спорное определение. О нем упомянул А.Г. Карапетов в недавнем обзоре правовых позиций ВС РФ.

Итак, о чем идет речь в данном определении.

Краткая фабула дела

Крайнов заключил договор займа с Компанией 17.12.2009, согласно условиям которого ему Компания предоставила ему 3 950 000 долларов США.

В качестве обеспечения исполнения обязательства по возврату займа 01.07.2013 года между компанией «Лоджен Трейдинг Лимитед» и Крайновым А.В. был заключен договор залога (ипотеки), зарегистрированный 25.07.2013 года

Предметами залога по данному договору являлось право аренды земельного участка общей площадью 2386 кв.м для индивидуального жилищного строительства и  жилой дом, расположенный на данном земельном участке, право собственности на который зарегистрировано за Крайновым А.В. 25.05.2010 года. 

Супруга заемщика обратилась в суд первой инстанции с иском, в котором содержался ряд требований. Нас здесь интересует лишь исковое требование о признании недействительным договора залога от 01.07.2013 года, заключенного между Крайновым и Компанией, права аренды земельного участка общей площадью 2386 кв.м, возникшего из договора аренды земельного участка, заключенного 01.06.2013 года между ООО «МОНТЕРО» и Крайновым А.В. , а также жилого дома, расположенного на указанном земельном участке по тому же адресу.

Супруга ссылалась в качестве правового основания своего требования на то, что вопреки ст. 35 СК РФ не было получено её нотариально удостоверенного согласия на заключение договора ипотеки совместного имущества, к которому относился жилой дом.

Позиции судов

Щербинский районный суд города Москвы отказал в удовлетворении данного требования. Свой отказ суд мотивировал тем, что поскольку залог спорного имущества был совершен в период брака, то именно на истца законом возложена обязанность доказать, что согласие на заключение договоров залога (ипотеки) оспариваемых сделок она не давала, а другая сторона сделки знала или должна была знать об отсутствии такого согласия, и пришел к выводу о том, что   отсутствие согласий Крайновой О.В. на совершение спорных сделок не является основанием для признания спорных договоров залога недействительными.

Удивляться от подобных решений судов общей юрисдикции я просто уже устал. В свое время Салтыков-Щедрин говорил, что если на Святой Руси человек начнет удивляться, то он остолбенеет в удивлении и так до смерти столбом и простоит. Это как раз тот случай, если начнешь удивляться, то так столбом и простоишь.

Суд первой инстанции в лучших традициях СОЮ просто всё перепутал. Если бы речь шла о сделке, на основании которой было бы отчуждено имущество, на которое не требуется нотариального согласия, то истец должен был бы доказывать, что другая стороны сделки знала о несогласии другого супруга на совершение такой сделки. А здесь, кажется, существуют вполне ясные нормы. В действующей в 2013 году редакции ч.3 ст. 35 СК РФ предусматривала, что для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. А договор ипотеки, как известно, в силу ст. 10 ФЗ «Об ипотеке» подлежит государственной регистрации.

МГС, конечно же, отменил решение суда первой инстанции и правильно все написал, исходя из ч.3 ст. 35 СК РФ.

Определение ВС РФ

Отменяя апелляционное определение СКГД ВС исходила из следующего:

Из имеющегося в материалах дела нотариально удостоверенного согласия от 17 ноября 2009 года следует, что Крайнева О.В. дала своему супругу Крайневу А.В. согласие на заключение им договора займа денежных средств в размере 3 950 000 долларов США с компанией «Лоджен Трейдинг Лимитед» на условиях по его усмотрению.

Таким образом, истец достоверно знала или должна была знать, что основным из условий, по которому её супругу Крайневу А.В. выдана значительная сумма денежных средств, является залог имущества, нажитого супругами в период брака.

Предоставляя Крайневу А.В. нотариальное согласие от 17 ноября 2009 года на заключение с ответчиком компанией «Лоджен Трейдинг Лимитед» договора займа денежных средств на любых условиях по его усмотрению, истец предоставила ему право на наложение обеспечительных мер в виде залога на имущество, которое было заложено при заключении договора.

 Никаких мер к расторжению указанного договора в течение длительного времени истец не предпринимала.

    Проанализируем все вышеприведенные мотивы, которыми руководствовался ВС РФ.

         Из определения видно, что супруга выдала другому супругу нотариально удостоверенное согласие на заключение договора займа на вышеназванную сумму.

Вопрос: а какие правовые последствия имеет такое согласие? Для чего оно вообще нужно?

Любой супруг может брать деньги в долг без какого-либо согласия другого супруга. Если второй супруг осведомлен о долге и деньги пошли на приобретение общего имущества, нужды семьи и т.п., то это влечет всего лишь то, что данный долг при разделе имущества, скорее всего, будет признан общим долгом. Поэтому нотариально удостоверенное согласие супруги на заключение договора займа вовсе не требовалось и максимум, что оно может иметь в качестве последствия, только лишь одно из доказательств, что долг был общий.

Далее обратимся к фактам дела.

Данное согласие было дано 17.11.2009. Договор займа был подписан 17.12.2009. реально деньги поступили Крайнову позже траншами на его счет в банке.

Право Крайнова на жилой дом, который стал предметом ипотеки, было зарегистрировано 25.05.2010, т.е. уже после вышеназванного согласия и заключения договора займа.

Договор же ипотеки был заключен и вовсе 01.07.2013

Хорошо, только ради целей дискуссии согласимся с позицией ВС РФ и предположим, что согласие супруги на получение займа тождественно согласию на предоставление любого залогового обеспечения за счет совместного имущества, т.е. на то, что договор залога является частью договора займа.

Но в нашем случае договор займа был заключен в 2009 году, когда не было еще жилого дома. Может ли согласие на заключение договора займа, который был уже заключен и начал исполняться, рассматриваться еще и как согласие на залог имущества, которого на момент данного согласия еще не было?

         На мой взгляд, даже если исходить из позиции ВС РФ о тождестве согласия на получение займа согласию на залог любого совместного имущества, то на вновь возникшее имущество все же требовалось бы дополнительное согласие на передачу его в залог. А такого согласия супруга не давала, как следует из определения.

Но, очевидно понимая абсурдность отождествления согласия на заем и согласия на ипотеку, ВС РФ решил дальше заняться уже установлением фактических обстоятельств, написав: «истец достоверно знала или должна была знать, что основным из условий, по которому её супругу Крайневу А.В. выдана значительная сумма денежных средств, является залог имущества, нажитого супругами в период брака». Между тем, в судебных актах никто не устанавливал данное обстоятельство.

Более того, СКГД ВС РФ установила данное обстоятельство не на основании каких-либо доказательств, а путем вывода из того, что имелось согласие на заем. Иначе говоря, вот взяли и вменили истцу знание того, что условием выдачи займа является ни много ни мало, а залог имущества, нажитого супругами в период брака. Нет, конечно же, если в нотариально удостоверенном согласии говорится о том, что она соглашается на залог любого имущества, нажитого в период брака, то тогда нет вопросов и определение совершенно правильное, но если это не так, то из каких источников СКГД ВС РФ установила, что супруга знала или должна была знать, что она, как оказывается еще и дает согласие на залог имущества, которое на момент заключения договора займа еще не имелось в совместной собственности? Из определения ответа на данный вопрос не получить.

Хорошо, предположим, что вывод ВС РФ в данном случае правильный и супруга знала, что условием предоставления займа является залог даже будущего имущества, которое будет в совместной собственности. В таком случае возникает вопрос, а почему у супруги не получили нотариально удостоверенного согласия на залог любого имущества в том числе и будущего?

Если кредитор ставит такое обеспечение в качестве условия предоставления займа, то нет ничего проще, чем попросить заемщика получить нотариально заверенное согласие его супруги. Или Компания, выдавая такую сумму не знала, что существует ч.3 ст. 35 СК РФ? В чем проблема отсутствия такого согласия? А может его отсутствие как раз и говорит о том, что никакого согласия получено не было? В любом случае преодолевать нарушение порядка одобрения такой сделки другим супругом через некие «подразумеваемые согласия» — путь к произволу и нарушению прав.

А теперь представим, что Вы супруг и Вы не давали никаких согласий на ипотеку совместного имущества. Вы приходите к юристу и задаете ему вопрос: «Мой супруг желает заключить договор займа и просит дать мое согласие на его заключение». Юрист Вас спрашивает: «А для чего он просит. На получение займа не надо никакого согласия». Вы отвечаете: «Его попросил об этом займодавец. Какие для меня последствия такого согласия? У нас в собственности есть следующее недвижимое имущество: А1, А2, А3?». Никакой вменяемый юрист даже не додумался бы до того, что из такого согласия кто-то может вывести «подразумеваемое согласие» на залог любого недвижимого имущества, находящегося в собственности супругов.

         Вообще то законы для того и пишутся, чтобы была предсказуемость в их применении. Тем более такие кодексы, как СК РФ. Ну написали там ясное и очевидное правило, что для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

         Любой разумный гражданин, а не только искушенный юрист, читая содержание данной нормы сделает вывод, что для совершения сделки, требующей регистрации он должен дать согласие на её совершение. Логическая структура нормы следующая: А) наличие предполагаемой сделки Б) сделка полежит государственной регистрации => требуется наличие нотариально удостоверенного согласия. Именно договор ипотеки подлежит государственной регистрации и соответственно в согласии должно указываться, что супруг дает согласие на передачу в ипотеку какого-либо имущества.

         Данная норма призвана охранять интересы одного из супругов и обходить её, пусть и в угоду кредиторам, не совсем верно. Повторюсь, что кредитору ничто не мешало попросить, чтобы такое согласие было предоставлено, а то создается впечатление, что супруга не хотела давать его и поэтому оно не было получено.

         Теперь представим супругу- домохозяйку, муж которой зарабатывает деньги, а она воспитывает детей и не вникает в его бизнес. Почему она должна была думать, что если её супруг берет в долг деньги, то обеспечение должно быть только исключительно в виде залога имущества, находящегося в совместной собственности? Почему она должна была знать какие отношения между мужем и Компанией? Может быть, супруг имел поручителей. Может быть, залог был предоставлен третьими лицами.

         Представим, что супруга решила получить деньги в долг и выдала мужу доверенность на заключение договора займа от своего имени, на условиях по усмотрению поверенного, но в доверенности не было бы права на заключение договора ипотеки в обеспечение договора займа. По логике СКГД ВС РФ при отсутствии в доверенности соответствующего полномочия его бы следовало бы вывести, как подразумеваемое условие данной доверенности. Ведь супруг уполномочил заключить договор на любых условиях, а это по версии ВС РФ тождественно, что он уполномочил и на заключение договора ипотеки. Интересно, зарегистрировали бы в Росреестре на основании такой доверенности заключенный поверенным договор ипотеки при отсутствии таких полномочий в доверенности? По версии ВС РФ его должны бы были зарегистрировать, так как полномочие на заключение договора займа тождественно полномочию и на заключение любых обеспечительных сделок.

Думается, что подобный подход может привести не к определенности и предсказуемости, а к обратному результату. Думаю, одной из ценностей реального права, а не выдумок в угоду одной из сторон, является именно возможность внесения в общественные отношения упорядоченности, предсказуемости последствий действий. ВС РФ, к сожалению, показал пример обратного. Такие выводы были явно непредсказуемы для любого, кто знает содержание ст. 25 СК РФ.

И вовсе бессмысленным представляется суждение о том, что Крайнова никаких мер к расторжению указанного договора в течение длительного времени истец не предпринимала. Здесь, правда непонятно, какого договора. Идет ли речь о займе или об ипотеке неясно. Но в любом случае, какие меры к расторжению договора займа должны она была принимать, если она не являлась его стороной. Ну заключил её супруг договор займа и заключил, а она то, что должна была делать. Как говорит суд она должна была принимать меры к расторжению договора. После таких выводов уже и говорить даже не о чем, и нечего обсуждать. Если высшая инстанция и правда считает значимым для разрешения спора то, что лицо, не являющееся стороной договора не пытался его расторгнуть, причем не имея на это никаких законных оснований, то это называется приплыли.

Да, в определении еще говорится про истечение СИД. Из определения следует, что представитель Компании утверждал, что Крайнова знала о договоре ипотеки с момента его заключения. Тем не менее, утверждение и доказательство этого утверждения вещи не тождественные, хотя после прочтения определения можно считать все тождественным чему угодно. Можно считать тождественным утверждение о знании истцом определенных фактов с  доказательством их знания и т.д. Если бы Компания действительно доказала бы, что Крайнова знала о наличии ипотеки с 2013 года, то можно было бы просто отказать в иске в связи с истечением СИД, но как я понимаю, таких доказательств ответчик не представил.