Изменение условий договора займа при поручительстве

Сегодня наткнулся в Сети на новость из Верховного Суда Украины: суд решил, что поручительство, выданное коммерческой организацией (!) прекращается, если вследствие изменения основного обязательства без согласия поручителя ответственность последнего увеличилась или может увеличиться.

Сюжет дела довольно простой — был выдан кредит на оплаты покупки дачи и гаража, дано поручительство, затем было подписано дополнительное соглашение к кредитному договору, в соответствии с которым стороны договорились об установлении Банком заемщику полной отсрочки погашения основного долга сроком на 6 месяцев и дополнили кредитный договор следующим условием: в случае невыполнения заемщиком обязанности относительно предоставления отчетности о финансово-имущественном состоянии в указанный договором срок, банк имеет право  повысить процентную ставку по кредиту на 1% годовых.

Также банком и должником согласован иной график погашения кредита по кредитному договору, согласно которому месячный размер возврата кредита увеличился примерно на 150 долл. США (общая сумма кредита — 1,2 млн. долл. США).

Заемщик кредит не вернул, банк пошел за возвратом кредита в суд, ему прилетел встречный иск о признании поручительства прекратившимся вследствие изменения обязательства без согласия поручителя.

ВС Украины счел, что поручитель прав — поручительство прекратилось в момента подписания банком и заемщиком дополнительного соглашения. 

Вот, в общем, и все.

Меня эта новость привлекла тем, что практика ВС Украины пошла по пути, диаметрально противоположном тому, по которому с 2011 года идет практика российского ВС (дело 39-В11-5), шла практика ВАС РФ (6977/11, 3702/13, п. 37 ППВАС 42). Иной подход заложен и в новую редакцию п. 1 ст. 367 ГК РФ, которая в ближайшее время будет изменена.

Смысл нашего подхода заключается в том, что при изменении обеспеченного долга поручитель отвечает так, как будто бы долг не изменялся, т.е. в той же сумме, с теми же процентами, с пределах тех же сроков, что и первоначальное обязательство. 

Российский подход соответствует европейской традиции, в соответствии с которой при изменении обязательства без согласия поручителя последний отвечает на первоначальных условиях. (гражданское законодательство Австрии, Бельгии, Дании, Финляндии, Франции, Германии, Люксембурга, Нидерландов, судебная практика Греции, Испании и Италии). 

Чуть более тонкое решение в Англии и Ирландии — судебная практика (Holme v. Brunskill (1877-78) 3 QBD 495) исходит из того, что ответственность поручителя сохраняется до тех пор, пока обязательство не изменено настолько, что его содержание стало фактически новым долгом. Но я думаю, что ровно такое же решение можно вывести и в любом континентальном правопорядке на основе правил о доброй совести.

Схожее решение вопроса есть в DCFR:

IV.G.–2:102: Dependence of security provider’s obligation

(4) Except in the case of a global security, any agreement between the creditor and the

debtor to make performance of the secured obligation due earlier, or to make the obligation

more onerous by changing the conditions on which performance is due, or to increase its

amount, does not affect the security provider’s obligation if the agreement was concluded

after the security provider’s obligation became effective.

В общем, идея ясна — поручитель не является содолжником  в обеспеченном долге, у него свое собственное обязательство перед кредитором. И именно поэтому то, что происходит в отношениях «должник-кредитор» не может затрагивать напрямую поручителя, он в принципе не может стать обязанным платить больше, чем обещал первоначально. В этом смысле фактически никакое изменение основного обязательства не сможет ухудшить (а ведь это ключевое слово в п. 1 ст. 367 ГК РФ) положение поручителя!

Есть известное возражение: увеличив сумму долга кредитор и должник тем самым изменили вероятность возврата долга. Это повышает вероятность привлечения поручителя к ответственности перед кредитором и потому изменение все-таки ухудшает положение поручителя.

Например, первоначальный долг был 100, было дано поручительство на 100, долг вырос до 200, вероятность возврата которых в два раза ниже, соответственно вероятность привлечения к ответственности поручителя (даже в сумме 100) в два раза выше. Якобы поручитель, выдавая поручительство, оценивает размер активов должника и вероятность получения возмещения за счет этих активов. То есть, за 100 он охотно дал поручительство, имея в виду платежеспособность должника, а вот за 200 он бы в жизни не дал, так как вероятность получения возврата была бы невысокой.

Однако это возражение легко бьется следующим контрдоводом: если предположить, что вторые 100 были даны не в рамках увеличения суммы кредита, а в виде второго кредита, то экономика казуса будет та же, но у кого язык повернется сказать, что поручительство прекратится?!

Если продолжать развивать эту идею, то можно дайти до абсурда — когда должник впадает в банкротство, вероятность получения поручителем уплаченного кредитору вообще стремится к нулю. Так почему же тогда никто поручителя от ответственности не освобождает? 

Это показывает, что смысл нормы п. 1 ст. 367 ГК заключается не в том, чтобы защитить право поручителя на возмещение с должника уплаченного, а в том, чтобы поручитель не стал новым кредитором в обязательстве, которое радикально содержательно отличается от того, что было первоначально обеспечено (см. английский подход, упомянутый мною выше).

При разрешении казусов, связанных  с поручительством (да и с любым обеспечением вообще), надо помнить, что поручительство — по сути принятие на себя поручителем РИСКА БАНКРОТСТВА ДОЛЖНИКА, то есть, риска того, что у должника не будет достаточно имущества для уплаты долгов. Сам по себе факт того, что поручитель ничего не сможет получить с должника, не значит ничего — ведь поручитель ПРИНЯЛ на себя этот риск, выдавая поручительство.

Кроме того, специфики добавляет и то, что поручители, как правило, аффилированы с должником, поэтому ссылки на то, что положение поручителя якобы ухудшается без его ведома выглядят, честно говоря, как в лучшем случае лукавство.

В общем, меня, честно говоря, сильно удивило нежелание украинских коллег следовать совершенно разумной и общепризнанной в европейской правовой традиции идее о сохранении поручительства на первоначальных условиях при изменении обеспеченного долга. Тем более, что в украинском деле поручителем была крупная коммерческая организация, обеспечившая, по всей видимости, долг кого-то из своих менеджеров или совладельцев. 

Искренне надеюсь, что банк проиграл это дело не потому, что оппоненты заявили: «А вот российские суды сохраняют в таких ситуациях поручительство!».

Справка

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего — Горшкова В.В.,

судей — Харланова А.В. и Гетман Е.С.

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Открытого акционерного общества «НОМОС-БАНК» к Михееву О.Л. о взыскании задолженности по кредитному договору, процентов за пользование кредитом и пени за просрочку исполнения обязательств по договору поручительства и обращении взыскания на заложенное имущество и по встречному иску Михеева О.Л. к Открытому акционерному обществу «НОМОС-БАНК» о признании договора поручительства прекращенным по надзорной жалобе представителя Открытого акционерного общества «НОМОС-БАНК» Головерова Д.В. на кассационное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 16 сентября 2010 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Харланова А.В., объяснения представителей «НОМОС-БАНК» Головерова Д.В., Садченко Д.В., поддержавших доводы надзорной жалобы, представителя Михеева О.Л. — Игнатова А.А., полагавшего надзорную жалобу оставить без удовлетворения, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации установила:

Открытое акционерное общество «НОМОС-БАНК» (далее ОАО «НОМОС-БАНК) обратилось в суд с иском к Михееву О.Л. о взыскании задолженности по кредитному договору, процентов за пользование кредитом и пени за просрочку исполнения обязательств по договору поручительства и обращении взыскания на заложенное имущество.

В обоснование заявленных исковых требований истец указал, что 13 июля 2007 г. между ОАО «НОМОС-БАНК» и ООО «Глория-М» был заключен договор кредитной линии № 484-7/КЛ. В последующем были заключены дополнительные соглашения к нему: № 1 от 19 декабря 2007 г., № 2 от 11 июля 2008 г. и № 3 от 16 сентября 2009 г. Позднее ООО «Глория-М» изменила наименование на ООО «Глор».

В соответствии с указанным кредитным договором банк обязался предоставить заемщику денежные средства (кредитную линию) в пределах общего лимита выдачи на сумму … рублей на срок с 13 июля 2007 г. по 13 июля 2012 г. включительно, с начислением процентов за пользование кредитом из расчета 13% годовых, а заемщик обязался возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее. Кредит предоставляется траншами путем перечисления денежных средств на расчетный счет заемщика. Кредит был предоставлен заемщику траншами 18 июля 2007 г. в размере … рублей, 27 декабря 2007 г. в размере … рублей, 28 декабря 2007 г. в размере … рублей, 15 сентября 2008 г. в размере … рублей.

Согласно договору кредитной линии (с учетом дополнительного к нему соглашения № 1 от 19 декабря 2007 г.) установлен порядок начисления и уплаты процентов, в соответствии с которым заемщик принял на себя обязательство ежемесячно, не позднее последнего рабочего дня месяца, начиная с июля 2007 г., произвести уплату процентов за пользование кредитом: из расчета 13 % годовых в период с 13 июля 2007 г. по 31 декабря 2007 г. включительно; из расчета 14,5 % годовых — в период с 1 января 2008 г. по 13 июля 2012 г. включительно.

Согласно пункту 3.2.3 кредитного договора банк вправе в одностороннем порядке изменить размер процентов за пользование кредитом путем письменного уведомления заемщика. В связи с этим 19 сентября 2008 г. заемщику было вручено под роспись уведомление об установлении процентной ставки по кредиту в размере 15,7 % годовых с 1 октября 2008 г. Также 15 января 2009 г. заемщику было направлено уведомление об установлении процентной ставки по кредиту в размере 16,7 % годовых с 26 января 2009 г.

По состоянию на 30 июня 2009 г. образовалась задолженность заемщика в сумме … рубля … копейки. Требование об уплате задолженности заемщиком не исполнено.

В обеспечение надлежащего исполнения обязательств заемщика по кредитному договору 13 июля 2007 г. был заключен договор поручительства № 484-7/П2 с Михеевым О.Л., а 19 декабря 2007 г. было заключено дополнительное соглашение № 1 к данному договору поручительства.

Согласно пункту 1.3 договора поручительства поручитель отвечает перед банком в том же объеме, что и должник, включая сумму кредита, проценты за пользование кредитом, комиссию, которые могут быть изменены кредитором в одностороннем порядке, штрафные санкции, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств должником. Поручитель выразил согласие на право кредитора в одностороннем порядке произвести изменение, в том числе увеличение размера процентов за пользование предоставленным кредитом, влекущее увеличение ответственности поручителя, а также согласен отвечать перед кредитором в том же объеме, что и должник, в том числе и по увеличенной сумме процентов за пользование кредитом, а также в случае изменения (увеличения) срока возврата кредита (пункт 2.4 договора поручительства). Заемщик и поручитель несут солидарную ответственность. В случае просрочки исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору банк вправе по своему выбору потребовать исполнения обязательств заемщиком или поручителем.

В связи с этим ОАО «НОМОС-БАНК» просил суд взыскать с поручителя Михеева О.Л. в счет погашения задолженности по договору кредитной линии № 484-7/КЛ от 13 июля 2007 г. — … рубля … копейки, в том числе задолженность по основному долгу — … рубль … копеек; просроченные проценты по основному долгу — … рубль … копеек; сумма пени за несвоевременное погашение задолженности по кредитному договору — … рублей … копеек; просроченная комиссия за предоставление кредита — … рублей.

Истец также просил суд в счет погашения задолженности по кредитному договору обратить взыскание на принадлежащую Михееву О.Л. долю в уставном капитале ООО «Глор», заложенную по договору залога доли от 1 апреля 2008 г. в размере 100 % от уставного капитала общества, определив первоначальную продажную стоимость заложенного имущества с учетом стоимости, оговоренной сторонами в размере … рублей; взыскать с Михеева О.Л. в пользу ООО «НОМОС-БАНК» расходы по оплате государственной пошлины в размере 22000 рублей.

Михеев О.Л. иск не признал и предъявил встречный иск к ОАО «НОМОС-БАНК» о признании договора поручительства прекращенным, указывая, что ОАО «НОМОС-БАНК» без согласования с ним изменил условия кредитного договора от 13 июля 2007 г. № 484-7/П2, повлекшие увеличение его ответственности; положения пункта 2.4. данного договора поручительства противоречат требованиям статьи 363 Гражданского кодекса Российской Федерации и не могут применяться при разрешении заявленного банком иска.

Решением Советского районного суда г. Волгограда от 16 июня 2010 г. исковые требования ОАО «НОМОС-БАНК» удовлетворены, постановлено взыскать с Михеева О.Л. в пользу ОАО «НОМОС-БАНК» задолженность по основному долгу … рубль … копеек: просроченные проценты по основному долгу — … рубль … копеек; пени за несвоевременное погашение задолженности по кредитному договору … рублей … копеек; просроченную комиссию за предоставление кредита … рублей, а всего … рубля … копейки. С Михеева О.Л. в пользу ОАО «НОМОС-БАНК» взыскана уплаченная госпошлина в сумме 22 000 рублей.

Этим же решением суда постановлено обратить взыскание на принадлежащую Михееву О.Л. долю в уставном капитале ООО «Глор», заложенную по договору залога доли № 484-7/3 от 1 апреля 2008 г. в размере 100% от уставного капитала общества, определив начальную продажную цену заложенного имущества с учетом стоимости оговоренной сторонами в размере … рублей.

Указанным решением суда в удовлетворении встречных исковых требований Михеева О.Л. к ОАО «НОМОС-БАНК» о признании договора поручительства прекращенным отказано.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 16 сентября 2010 г. решение суда от 16 июня 2010 г. отменено и постановлено новое решение об удовлетворении встречного иска Михеева О.Л. к ОАО «НОМОС-БАНК» о признании прекращенным договора поручительства от 13 июля 2007 г. за № 484-7/П2. В удовлетворении иска ОАО «НОМОС-БАНК» к Михееву О.Л. о взыскании задолженности по кредитному договору в размере … рубля … копейки и об обращении взыскания на заложенное имущество отказано.

В надзорной жалобе заявитель ставит вопрос об отмене кассационного определения от 16 сентября 2010 г.

Судьей Верховного Суда Российской Федерации данное дело 18 февраля 2011 г. истребовано в Верховный Суд РФ и определением от 30 мая 2011 г. надзорная жалоба заявителя с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в надзорной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд первой инстанции, удовлетворяя иск ОАО «НОМОС-БАНК» и отказывая в удовлетворении встречного иска Михеева О.Л., исходил из установленных по делу обстоятельств, а именно, что договор кредитной линии № 484-7/КЛ от 13 июля 2007 г. заемщиком не исполняется, в связи с чем образовалась задолженность в размере … рубля … копейки; поручитель несет солидарную ответственность с заемщиком за неисполнение обязательств по данному кредитному договору. Поручитель Михеев О.Л., как и заемщик, выразил согласие на изменение условий данного кредитного договора, в том числе, на возможное увеличение банком в одностороннем порядке в будущем процентной ставки по кредиту и соответственно согласие на увеличение своей ответственности. При этом договором поручительства в данном случае не предусмотрено заключение дополнительного соглашения к этому договору. Об увеличении процентной ставки по кредиту кредитор уведомлял письменно как заемщика, так и поручителя, что было предусмотрено договором. Получение таких уведомлений не отрицалось представителем Михеева О.Л. (на это указано во встречном иске). В связи с этим не имеется предусмотренных пунктом 1 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для прекращения договора поручительства.

Суд кассационной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе в иске и удовлетворении встречного иска, указал, что пункт 2.4 договора поручительства № 484-7/П2, заключенного 13 июля 2007 г. между ОАО «НОМОС-БАНК» и Михеевым О.Л., противоречит императивным требованиям закона, а именно статье 363, пункту 1 статьи 367, пункту 1 статьи 452 Гражданского кодекса Российской Федерации. Объем ответственности поручителя определяется договором поручительства, в связи с чем изменение основного обязательства, влекущее увеличение объема ответственности поручителя, требует дополнительного согласования с поручителем в той же форме, в которой заключен договор. Михеев О.Л. не извещался ОАО «НОМОС-БАНК» в письменной форме об изменении условий кредитования ООО «Глория-М»; не было получено ОАО «НОМОС-БАНК» от Михеева О.Л. и письменного согласия как поручителя нести солидарную с заемщиком ответственность по измененным условиям кредитования.

Между тем, с такими выводами суда кассационной инстанции согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном толковании и применении норм материального права.

В силу пункта 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

В силу статьи 361 указанного Кодекса по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства может быть заключен также для обеспечения обязательства, которое возникнет в будущем.

В соответствии с пунктом 2 статьи 363 данного Кодекса поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства.

Согласно статье 362 Гражданского кодекса Российской Федерации договор поручительства должен быть совершен в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора поручительства.

Соглашение об изменении или о расторжении договора совершается в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов, договора или обычаев делового оборота не вытекает иное (пункт 1 статьи 452 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Основания прекращения поручительства определены в пункте 1 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому поручительство прекращается с прекращением обеспеченного им обязательства, а также в случае изменения этого обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, без согласия последнего.

По смыслу указанной правовой нормы основанием прекращения поручительства является вся совокупность названных в ней условий, а именно изменение основного обязательства, увеличение ответственности поручителя и отсутствие согласия поручителя на изменение условий.

Как видно из материалов дела и установлено судом первой инстанции, согласно договору поручительства № 484-7/П2 от 13 июля 2007 г., заключенному банком с поручителем Михеевым О.Л., поручитель обязуется перед кредитором отвечать за исполнение ООО «Глория-М» всех его обязательств перед кредитором по договору кредитной линии № 484-7/КЛ от 13 июля 2007 г., как существующих в настоящее время, так и тех, которые могут возникнуть в будущем (пункт 1.1).

В силу пункта 1.3 данного договора поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, что и должник, включая сумму кредита, проценты за пользование кредитом, комиссию, которые могут быть изменены кредитором в одностороннем порядке, штрафные санкции, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств должником.

В пункте 2.4 договора поручительства указано, что поручитель выражает однозначное согласие на право кредитора в одностороннем порядке произвести изменение, в том числе увеличение размера процентов за пользование предоставленным кредитом, влекущее увеличение ответственности поручителя, а также согласен отвечать перед кредитором в том же объеме, что и должник, в том числе и по увеличенной сумме процентов за пользование кредитом, а также в случае изменения (увеличения) срока возврата кредита.

Согласно пункту 2.3 этого договора поручительства и дополнительного соглашения № 1 к нему от 19 декабря 2007 г. поручитель ознакомлен с условиями кредитного договора, в том числе, что кредитор вправе в одностороннем порядке изменить размер процентов за пользование предоставленным кредитом, в том числе в случае изменения ставки рефинансирования Банком России путем письменного уведомления должника и поручителя.

Об увеличении процентной ставки по кредиту до 15,7%, а затем до 16,7%, поручитель согласно условиям договора был письменно уведомлен кредитором (т. 1 л.д. 96-97, 102-104), что не отрицалось во встречном исковом заявлении, поданным в суд представителем Михеева О.Л. — Кузулгуртовой А.Ш. (т. 2 л.д. 54). В связи с чем, вывод суда кассационной инстанции о том, что Михеев О.Л. не извещался банком в письменной форме об изменении условий кредитования заемщика, является несостоятельным.

Поскольку в договоре поручительства поручитель изначально дал свое согласие на возможное в будущем изменение (увеличение) своей ответственности, в том числе в связи с правом банка на увеличение в одностороннем порядке размера процентов по кредиту, и сторонами договора согласовано письменное уведомление об изменении условий обеспечиваемого поручительством обязательства, то согласования с поручителем такого изменения путем оформления дополнительного соглашения к договору не требуется.

При таких обстоятельствах, с учетом указанных требований закона и установленных судом первой инстанции обстоятельств, Судебная коллегия считает, что Советский районный суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований, предусмотренных пунктом 1 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации для прекращения договора поручительства, и у суда кассационной инстанции не имелось предусмотренных законом оснований для отмены решения суда и принятия нового решения об удовлетворении иска Михеева О.Л. и отказе в иске ОАО «НОМОС-БАНК».

На основании изложенного определение суда кассационной инстанции нельзя признать законным, поскольку оно вынесено с существенным нарушением норм материального права, повлиявших на исход дела, в связи с чем, определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 16 сентября 2010 г. подлежит отмене, с оставлением в силе решения Советского районного суда г. Волгограда от 16 июня 2010 г.

Руководствуясь ст.ст. 387, 388, 390 ГПК РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

кассационное определение судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда от 16 сентября 2010 г. отменить, оставить в силе решение Советского районного суда г. Волгограда от 16 июня 2010 г.

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 12 июля 2011 г. № 16-В11-9

Текст определения официально опубликован не был