Категория: Цех историков
Опубликовано: 19 июня 2018
Просмотров: 10390
Массовые внутренние займы у населения являлись в Советском Союзе одним из основных источников пополнения государственного бюджета. Уже к концу 1922 г. был разработан проект выигрышного займа на 100 млн руб. золотом сроком на 10 лет.
Но на добровольной основе властям разместить его не удалось. К 1 апреля 1923 г. эти облигации обесценились на 50 % от заявленной стоимости. Тогда впервые был реализован способ принудительной коллективной подписки с вычетом соответствующих сумм из зарплаты рядовых граждан. В ответ на протесты с мест финансовое ведомство разъясняло, что «выдача рабочим облигаций выигрышного займа отнюдь не является методом скрытой конфискации зарплаты. Скорее ее можно назвать принудительным сбережением части зарплаты со страхованием ее от обесценения».
В течение нескольких лет были опробованы эти и другие способы сбора денег с граждан. Так, в 1925 г. преимущественно среди нэпманов разместили 5-процентный выигрышный заем (на 10 млн руб.). Покупателями облигаций второго крестьянского выигрышного займа 1926 г. (на сумму 100 млн руб.) стали в основном городские обыватели. Внутренний выигрышный заем 1926 г. (на 30 млн руб.), напротив, до рабочих и служащих почти не дошел из-за невозможности рассрочки платежей. И, наконец, в ходе реализации внутреннего 10-процентного выигрышного займа 1927 г. основная ставка была сделана на средства трудового населения в целом.
На этом этапе правительство стремилось сделать займы привлекательными для граждан за счет высокого процентного дохода (8–10 %) и свободной куплипродажи облигаций в банках и обществах взаимного кредита. Принудительное их размещение запрещалось с 1 марта 1925 г.
Облигация государственного краткосрочного сахарного займа на 1 пуд сахара. 1923 г.
В поисках денег на нужды капитального строительства власти использовали метод коллективной подписки с рассрочкой платежа. В таком порядке были размещены три займа индустриализации (1927, 1928 и 1929 гг.) и заем укрепления крестьянского хозяйства. Займы превратились в массовые. Облигации навязывались при выдаче зарплаты, расчетах за сдачу хлеба, сельсоветы даже отказывали в регистрации браков лицам, не подписавшимся на заем. К концу 1927 г. из общей суммы госдолга в 762 млн руб. на долю частных лиц, купивших ценные бумаги в добровольном порядке, приходился всего лишь 121 млн руб.
Население не торопилось приобретать облигации. Необходимо было заготовить дрова, купить одежду, арендовать жилье – и без того тощий бюджет рабочего или служащего трещал по швам. Кроме того, многих смущала «совершенная неясность» взгляда коммунистической партии на возможный выигрыш. Среди рабочих ходили слухи, что от коммунистов потребуют отдать всю сумму выигрыша в партийную кассу. Массу споров на местах вызывал и вопрос о характере доходов (процентов и выигрышей). Так, в ходе перевыборов Иваново-Вознесенского совета губернская избирательная комиссия вынесла постановление, согласно которому трудящийся, получивший крупный выигрыш и оставивший вследствие этого работу, лишался избирательных прав – как лицо, живущее на нетрудовые доходы. Гражданка Кунина, направившая письмо с изложением этих фактов в редакцию газеты «Рабочий край», назвала такое решение лишенным всякой логики: рабочий, получив возможность отдохнуть («узаконенную советской властью»), уступал свое место у станка одному из тысяч голодных безработных. Так являлся ли его поступок асоциальным? В связи с массовостью подобных запросов 17 октября 1928 г. Президиум ВЦИК разъяснил: проживание только на доходы от выигрышей по госзаймам и на доходы от сбережений, находящихся в государственных трудовых сберкассах, не должно являться основанием для лишения избирательных прав.
Впрочем, по-настоящему крупные выигрыши выпадали нечасто. Например, по 10-процентному выигрышному займу 1927 г. 100 тыс. руб. не достались никому, по 50 тыс. руб. получили 30 чел., по 25 тыс. руб. – 54 чел., по 10 тыс. руб. – 114 чел., по 5 тыс. руб. – 234 чел.
По итогам размещения государственного внутреннего займа индустриализации 1927 г. средняя сумма подписки у рабочих составила 33,86 руб., у служащих – 43,78 руб. В качестве побудительной причины для приобретения облигаций 44,1 % опрошенных назвали желание сберечь деньги, 45,8 % – желание выиграть. Опасение неприятностей в случае отказа от подписки высказали лишь 6,3 % респондентов. 79,6 % держателей облигаций предполагали сохранить их в виде сбережений.
Однако, согласно секретной записке наркома финансов СССР Н. П. Брюханова, облигации продавались или закладывались их владельцами очень часто. Поэтому нарком просил запретить членам партии «сброс» ценных бумаг. В марте 1929 г. секретариат ЦК ВКП(б) по прямому указанию Сталина «обратить внимание и двинуть вопрос» дал распоряжение местным парторганизациям запретить коммунистам преждевременно избавляться от облигаций. В своем обращении к населению ЦИК СССР подчеркивал, что каждый может свободно продать, заложить или внести облигацию в счет налогов, но, воспользовавшись этим правом, он нанесет вред задачам индустриализации. В феврале 1930 г. москвич И. Шитц записал в дневнике, что правительство, «опрокидывая все свои обещания», остановило покупку облигаций и сняло их с котировки. И добавил: «Недурно было бы казне через своих агентов скупить займы по дешевке. Многие сейчас удовлетворились бы, получив процентов 20–25 за свои облигации».
Н. П. Брюханов, нарком финансов СССР. Ростов-на-Дону, 1926 г.
В исключительных случаях, при острой нужде гражданина в наличных деньгах, сберкассы могли выкупать облигации массовых займов или выдавать ссуды под их залог в размере 60 % номинала. Срок таких ссуд составлял 1 год со взиманием 12 % за пользование кредитом. Таким образом, государство, взыскав деньги в принудительном порядке, требовало еще и уплаты процентов в случае их досрочного возврата. Погашение денежных долгов, необходимость оплаты за аренду жилья, покупка мебели и иных предметов домашнего обихода не считались уважительной причиной: общегосударственные интересы социалистического строительства имели приоритет перед личными потребностями. С 1937 г. ссуды можно было получить только в размере 30 % от стоимости облигации.
Минимального размера зарплаты, при котором население освобождалось бы от покупки облигаций, не существовало. Подписка проводилась за те месяцы, в которые заработок трудящихся оказывался выше (в частности, с учетом премий). Из года в год она превышала выпускную сумму займа, что преподносилось как яркая иллюстрация верности трудящихся идеалам социализма. Из 57,3 млрд руб., ассигнованных на финансирование народного хозяйства СССР в годы первой пятилетки 1928–1932 гг., 5,2 млрд поступило от граждан по подписке. Эта сумма составляла стоимость трех Магнитогорских металлургических комбинатов. На средства, собранные в ходе займа «Пятилетка в четыре года», можно было построить 22 таких предприятия, как Нижегородский автомобильный завод им. В. М. Молотова (Горьковский автомобильный завод, ныне «Группа ГАЗ»). В 1937 г. налоги и сборы с населения составили 4 млрд 27,7 млн руб., а поступления по подписке на заем – 4 млрд 330 млн руб. Таким образом, займы заняли первое место среди средств бюджета, привлекаемых от населения, хотя в общих бюджетных доходах они составили 6,3 %.
Займы состояли обычно из двух выпусков: беспроигрышного и процентного. В процентных выпусках один выигрыш приходился в среднем на 12 облигаций. Каждая облигация беспроигрышного выпуска теоретически должна была выиграть в течение 10 лет. Правда, далеко не у всех граждан имелась возможность ждать так долго. Кроме того, уже в 1930 г. была проведена первая конверсия: облигации первого и второго займов индустриализации и займа укрепления крестьянского хозяйства подлежали обмену на облигации первого выпуска займа «Пятилетка в четыре года». При этом с 12 до 10 уменьшались проценты, которые выплачивало государство. В дальнейшем они снижались постоянно. Так, по облигациям займа второй пятилетки (выпуск третьего года) держатели получали вместо 10 % лишь 7 %, а с 1936 г. (выпуск четвертого года) – 4 %. Тогда же была проведена унификация массовых займов: вместо 860 млн на руках у населения осталось 230 млн облигаций единого займа. В нем уже отсутствовали 5-рублевые облигации, зато вводились номиналы в 500, 300 и 200 руб.
Одновременно с конверсией в 1936 г. было объявлено об увеличении срока погашения облигаций с десяти лет до двадцати. В обоснование этой меры говорилось: «Фактически государство ранее пользовалось сроком кредита в 6–7 лет (вместо 10), так как уже с первого тиража начиналось погашение облигаций… Этот срок короток. Средства идут на капитальное строительство, и мало времени, чтобы через продукцию новых предприятий и через социалистическое накопление вернуть вложенные средства».
Бригадир записывает трудодень колхознице. Московская обл., с. Дединово, июль 1931 г.
С начала 1930-х гг. принудительное распространение облигаций стало всеобщей практикой. Несмотря на пропагандируемую добровольность, уклониться от подписки на заем стало фактически невозможно. В некоторых сельсоветах составлялись подворные планы взыскания денежных сумм. На домах неисправных плательщиков расклеивали плакаты с надписями: «Здесь заражено!», «Опасно!» На собраниях таких граждан рассаживали на черные скамьи, к которым подставляли гробы. Лозунг «Ни одного трудящегося без займа!» почти полностью был проведен в жизнь. Трудящиеся отдавали государству в долг деньги в сумме месячного оклада, а члены ВКП(б) – двухмесячного. Жительница Ленинграда С. Коган вспоминала, что их с мужем семейный бюджет недосчитывал четырех месячных зарплат в год: «До самой войны… заем так и продолжали подписывать два месяца каждый год… Появились новые заботы, и мы все буквально тратили, чтобы обставить комнату, и сами жили – не знаю вообще, как мы выжили».
Неудивительно, что участились донесения с мест о различных эксцессах в ходе подписки. Например, в селе Екатериновке Одесской области в августе 1939 г. местным жителям предлагалось приобрести облигации на 100 руб. Сославшись на свое плохое материальное положение, колхозница Е. Матрос согласилась подписаться только на 20 руб. От нее в грубой форме потребовали подписки в полном объеме, на что она ответила отказом: «Если так жить, то лучше повеситься». Спустя некоторое время жители деревни вынули ее из петли. Но даже после этого случая председатель колхоза дал указание не допускать к полевым работам тех, кто не подписался на заем.
За годы Великой Отечественной войны поступления от госзаймов составили 76,8 млрд руб., причем возросло их значение в доходной части бюджета. Если за 1938–1941 гг. собранные по подписке 34,9 млрд руб. составили около 6 % доходов, то в 1942 г. эта доля выросла до 7,4 %, в 1943 г. – до 8,7 %, в 1944 г. – до 9,8 %, несколько сократившись в 1945 г. – до 7,7 %. За счет займов в годы войны было покрыто около 15 % всех расходов на оборону.
Особенно заметно выросла нагрузка на сельское население. В 1940 г. средний размер подписки на одно крестьянское хозяйство составлял 79 руб., в 1941 г. – 101, в 1942 г. – 253, в 1943 г. – 552, в 1944 г. – 646 руб. Новым мероприятием власти в 1940-х гг. стало привлечение к займам колхозов и промысловых артелей – за счет их общих средств и независимо от индивидуальной подписки каждого их члена. В таком порядке за годы войны в бюджет поступило 5,4 млрд руб. Фактически это означало, что колхозников заставляли платить дважды.
Сумма подписки на массовые займы по пятилеткам составила:
- в 1928–1932 гг. – 1 млрд 401 млн руб.
- в 1933–1937 гг. – 4 млрд 042 млн руб.
- в 1938–1941 гг. – 8 млрд 486 млн руб.
- в 1942–1945 гг. – 22 млрд 427 млн руб.
- в 1946–1950 гг. – 23 млрд 969 млн руб.
Но с учетом постоянного перевыполнения плана мобилизации средств населения государство получило взаймы за годы предвоенных пятилеток около 50 млрд, в годы войны – 76 млрд, в 1946–1950 гг. – около 133 млрд руб. В информации московского городского комитета ВКП(б) о ходе подписки на государственный заем восстановления и развития народного хозяйства в 1946 г. сообщалось: ученые Академии наук СССР дали взаймы государству 1 млн 948 тыс. руб., что составило 186 % от их месячного фонда зарплаты. В частности, президент Академии наук С. И. Вавилов при окладе в 30 тыс. приобрел облигаций на 100 тыс. руб. В первый же день размещения займа полностью завершили подписку: Министерство здравоохранения СССР – на 169,2 % от месячного фонда зарплаты, Министерство внешней торговли – на 157,5 %, Министерство финансов – на 180 %.
Плакат – реклама займа «Пятилетка в 4 года» в клубе металлистов. Ростов-на-Дону, апрель 1931 г.
В то же время в сводки органов госбезопасности все чаще попадала информация об отказе трудящихся поддерживать подписные кампании. Так, 22 апреля 1947 г. в цехе Оптико-механического завода им. ОГПУ в Ленинграде (ныне ОАО «ЛОМО») проводилась беседа на тему: «Куда идут наши займы». В конце ее докладчику был задан ряд вопросов «антисоветского характера». Рабочий Быков, в частности, спросил: «Кто дал право правительству проводить конверсию старых займов, которым подошел срок погашения? И кто гарантирует нам, что это же не повторится через 20 лет, когда истекут сроки новых займов?» В мае 1948 г. слесарь Особого конструкторского бюро № 16 в Москве Иванов при заработке 1900 руб. согласился дать государству взаймы лишь 500 руб., объяснив: «На месячный заработок по призыву партийного собрания не подпишусь в связи с тем, что не вижу улучшения материального положения рабочих, о котором так много говорят».
Еще в 1930-е гг. нелегальный оборот облигаций стал заметным сектором теневой экономики. Скупщики активизировались с окончанием войны. Мелкие спекулянты «зарабатывали» 1–2 руб. на каждой сторублевой облигации, поставляя их «оптовикам». У одного из таких дельцов сотрудники ОБХСС Свердловской области в ходе реализации агентурного дела «Миллионер» изъяли ценных бумаг на сумму 1 млн 314 тыс. руб. и на 133 тыс. руб. вкладов на сберкнижках. Многие «оптовики» были связаны с еще более крупными держателями. Арестованный в январе 1953 г. в Ленинграде капитан 2-го ранга Григорьев (член КПСС) с 1945 г. скупал облигации по 6–10 руб. за 100-рублевый номинал. При обыске у него было обнаружено ценных бумаг на 618 250 руб. По его собственному признанию, ежемесячный доход от выигрышей достигал 10 тыс. руб.
Нередки были и злоупотребления работников учреждений госкредита, «забывавших» сообщить о необходимости держателям проверить номера по тиражным таблицам. Облигации в их кладовых учитывались только по листам, что давало возможность легкой подмены. Именно таким образом трое сотрудников Ногинской районной сберкассы незаконно получили выигрышей на сумму 126 тыс. руб. Всего за 1945 г., по данным начальника ОБХСС Главного управления милиции МВД СССР Громилова, финансовые служащие похитили облигаций госзаймов и лотерейных билетов на 936 417 руб.
В 1947 г. в ходе денежной реформы была осуществлена очередная конверсия займов. Руководство страны объяснило это тем, что значительная часть госдолга сложилась в годы войны, когда покупательная способность рубля понизилась, а погашать этот долг следовало полноценным рублем. Имевшиеся в обороте ценные бумаги обменивались на облигации единого конверсионного государственного займа 1948 г. в соотношении 3 : 1. Процентная ставка при этом снижалась до 2 % годовых.
К 1 апреля 1957 г. по займам, размещенным по подписке среди трудящихся, власти задолжали гражданам около 260 млрд руб. После «единодушной поддержки» предложенных Н. С. Хрущёвым мер 19 апреля 1957 г. ЦК КПСС и Совет министров СССР издали постановление, согласно которому прекращалось проведение тиражей выигрышей ранее выпущенных займов и отсрочивалось на 20 лет погашение облигаций. Фактически населению навязывалась сделка: государство обещало не проводить новые займы взамен на согласие граждан на 20-летнюю отсрочку погашения всех выпущенных ранее тиражей и отказ от получения по ним процентов. Поступления от займовой операции были заложены в бюджет, поэтому в 1957 г. выпустили еще один государственный заем сроком на пять лет на сумму 12 млрд руб.
Эти мероприятия получили отражение в народном фольклоре:
Чтобы всех кормить китайцев,
Немцев, негров и малайцев –
Царь [Н. С. Хрущёв. – Е. Т.] подумал, как тут быть,
Где бы денег раздобыть?
И нашел (мы это знаем),
Прекратил огромный заем –
У народа в долг он брал,
Но обратно не отдал.
И сказал: «Вы потерпите,
Облигации храните,
К коммунизму подойдем,
Снова розыгрыш введем.
Будет дальше нам видней,
Двадцать лет не двадцать дней».
Люди, правда, пошумели,
Но перечить не посмели.
Согласно решению XXIV съезда КПСС погашение займовых обязательств началось в 1974 г. Но многие, не видя смысла в хранении облигаций, к этому времени уже вынесли их на помойку.
Елена Твердюкова, доктор исторических наук,
профессор кафедры новейшей истории России Института истории СПбГУ
Источник
СПРАВКА О РАЗРУШЕНИИ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА
ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ЗАЙМЫ в СССР
НА ВОССТАНОВЛЕНИЕ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА
О ходе подписки на 3-й государственный заем, 4.05. 1948 г.
Хрестоматия по истории | 1948 | май 1948
ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ЗАЙМЫ являлись важной статьей доходов государственного бюджета.
В 1948 г. на долю займов приходилось 24% доходов госбюджета, в 1952 — 42%.
В послевоенные годы были выпущены Государственные займы восстановления и развития народного хозяйства — первого (1946 г.), второго (1947 г.) и третьего (1948 г.) выпусков; с 1949 г. — Государственные займы развития народного хозяйства. Займы распространялись среди населения по специальной подписке.
Источник: Сборник документов Советская жизни 1945-1953, Составители Б.Ю Зубкова, Л.П.Кошелева, Г.А. Кузнецова, А.И. Минюк, Л.А. Роговая. Москва, РОССПЭН, 2003
… Подписка на заем продолжается. На Московском заводе опытных конструкций охвачено подпиской 99,6% всех рабочих и служащих. Сумма подписки на этом заводе составила 128,4% к фонду зарплаты. Успешно проходит подписка на Московском шинном заводе. Коммунист т. Ермаков, вольцовщик автокамерного цеха, при месячном заработке 1800 рублей подписался на 4500 рублей. Токарь завода т. Ульянов подписался на 2400 рублей при заработке в 1500 рублей. Знатный стахановец завода, депутат Моссовета т. Прологов подписался на двухмесячный заработок. Коллектив Академии сельскохозяйственных наук им. Ленина подписался на 209% к месячному фонду зарплаты. В Министерстве кинематографии — 138,1%, в Совинформбюро — 211%.
Следует отметить, что при размещении займа … встречаются отдельные случаи отказа от подписки на заем или же подписки на незначительные суммы. Приводим некоторые факты. Шофер, член ВКП(б) заявил: «Подписываться не буду. Раньше, при карточной системе, я масла не ел, а теперь я хочу его кушать». После уговоров он подписался на 200 рублей, при заработке в 700 рублей. Слесарь, член ВКП (б), т. Иванов заявил: «На месячный заработок по призыву партийного собрания не подпишусь в связи с тем, что не вижу улучшения материального положения рабочих, о котором так много говорят». При заработке 1900 руб. он подписался на 500 рублей. О
Отдельные работники подписались на 10-25% к месячному заработку. Рабочий т. Жижин, член ВЛКСМ, отказался от подписки. Когда ему сказали, что комсомольцы не должны отставать, Жижин ответил: «Я могу отдать комсомольский билет». Многие рабочие, получая зарплату 1000 рублей, подписываются на 200-300 рублей.
На собраниях и митингах было принято решение, обязывающее всех рабочих и служащих подписаться на 130% среднего месячного заработка. На заводе около 600 рабочих подписались только на двухнедельный заработок.
В некоторых районах западной Белоруссии и Украины имеют место попытки буржуазных националистов и других враждебных элементов помешать реализации займа. В однойдеревне дом, в котором проходило собрание крестьян по вопросу подписки … был обстрелян из автоматов. В других: были подожжены 4 дома депутатов сельсоветов; обстреляны из автомата оперативные работники, расклеены листовки с призывом саботировать подписку на заем, была брошена связка двух немецких гранат.
Зав отделом партинформации Управления по проверке парторганов ЦК ВКП(б) И. Поздняк. 4 мая 1948 г.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 88. Д. 901. Л. 203-209. Подлинник. Машинопись. Подпись — автограф.
ОБЩЕСТВЕННЫЕ ФОНДЫ ПОТРЕБЛЕНИЯ (ОФП) в СССР
Общественные фонды потребления – часть фонда потребления национального дохода, идущая на удовлетворение потребностей членов социалистического общества сверх фонда оплаты по труду.
ОФП призваны обеспечить планомерное воздействие государства на формирование структуры расходов и потребления населения в интересах постепенного, по возможности более быстрого сближения и выравнивания социально-экономического положения членов общества, социальных групп, слоев и классов.
Выплаты и льготы из ОФП являются одной из основных форм социалистического распределения наряду с заработной платой, премией, доходами от личного подсобного хозяйства (см. Фонд потребления).
Выплаты и льготы из ОФП осуществляются в форме расходов госбюджета на просвещение, здравоохранение и физкультуру, на социальное обеспечение и т.п., в форме расходов предприятий и производственных объединений из их фондов социально-культурных мероприятий и жилищного строительства, в форме расходов из централизованных союзных фондов социального страхования и социального обеспечения колхозников и др. Поступления из ОФП имеют либо форму бесплатного (или льготного) предоставления материальных благ и услуг, либо форму денежных выплат (в начале 70-х гг. их объёмы были примерно равны).
Основная экономическая функция ОФП — распределение части фонда личного потребления с целью создания достаточно равных с точки зрения общества условий для удовлетворения определённого круга важных потребностей представителями различных общественных групп, слоев и классов.
При социализме ещё нет полного социально-экономического равенства; степень необходимости удовлетворения одних и тех же потребностей различна для общества в целом и для представителей различных социальных групп, слоев, классов. Это касается в особенности ряда духовных и социальных потребностей (например, потребностей в образовании и культурном развитии, в создании страховых запасов на случай утраты трудоспособности и др.). В системе уже сложившихся потребностей семей, на которую члены общества ориентируют структуру своих расходов, эти потребности, как правило, не занимают такого места, которое они должны были бы занимать для обеспечения коренного общественно-экономического интереса — постепенного достижения социально-экономического равенства.
Общество (в лице социалистического государства) активно воздействует на процесс формирования структуры фактически удовлетворяемых потребностей, с тем чтобы планомерно обеспечивать структуру потребления, при которой материальные условия для развития способностей к труду были бы относительно равными для представителей разных социальных групп, слоев и классов.
Социалистическое государство выполняет эти функции, если через распределение материальных и духовных благ из ОФП обеспечивает возможность для представителей любой социальной группы получить образование (в т. ч. высшее), иметь доступ ко всем культурным ценностям, развивать свои способности и в соответствии с ними занять положение в социалистическом производстве и обществе. В связи с этим социальные группы и слои, связанные с умственным трудом, с творческой деятельностью, теряют свою замкнутость и воспроизводятся не на своей собственной узкой социальной базе, а на базе всего общества. Именно на этой основе при социализме вырастает трудовая интеллигенция, пополнение рядов которой идёт за счёт людей, имеющих разное социальное происхождение.
Помимо этой основной функции, ОФП имеют и некоторые другие экономические функции, в частности, при помощи ОФП общество облегчает внедрение прогрессивных форм удовлетворения потребностей (которые В.И. Ленин называл «ростками коммунизма» — см. ПСС, 5 издание, т. 39, с. 25), а также распространение более экономных форм совместного потребления. Объём выплат и льгот из ОФП определяется уровнем и темпами развития социалистического производства, а также быстротой преобразований в ходе осуществления социальной политики социалистического государства.
В Ы П Л А Т Ы и Л Ь Г О Т Ы
из общественных фондов потребления в СССР
Годы Общий объём, млрд. руб. В расчёте на душу населения, руб.
1927/28 0,2 1,3
1940 4,6 24
1950 13,0 72
1960 27,3 127
1965 41,9 182
1970 63,9 263
1973 78,0 310
СТРУКТУРА РАСХОДОВ
из Общественных фондов потребления в СССР, %
Расходы на просвещение…………………………………………
Из них стипендии…………………………………………………
Расходы на здравоохранение и физкультуру…………………
Расходы на социальное обеспечение…………………………..
Из них:
Пенсии………………………………………………………………
Пособия……………………………………………………………..
В том числе:
пособия по временной нетрудоспособности………………..
пособия по беременности и родам,
на предметы ухода и кормление ребёнка…………………………………….
Дотации государства на содержание жилищного фонда…..
Оплата очередных отпусков рабочим, служащим и колхозникам…………………………………………………………
Прочие расходы…………………………………………………….
В совокупном доходе семей рабочих промышленности СССР выплаты и льготы из О. ф. п. составили:
14,5% — в 1940, 22,3% — в 1972;
в доходах семьи колхозника — 14,9% и 20,0%.
За счёт О.Ф.П. обеспечивается бесплатное образование, включая высшее,
выплачиваются стипендии студентам,
оказываются бесплатная медицинская помощь и льготное санаторно-курортное обслуживание,
выплачиваются государственные пенсии,
пособия по временной нетрудоспособности,
по беременности и родам,
организуется отдых рабочих, служащих и колхозников,
обеспечивается массовость физической культуры и спорта,
оплачиваются ежегодные отпуска,
удерживается на низком уровне квартирная плата,
содержатся детские дошкольные учреждения и т.п.
В современных условиях, когда в качестве главной выдвинута задача значительного подъёма материального и культурного уровня жизни народа, существенно возрастает роль О. ф. п. Они используются государством в интересах создания более благоприятных условий для всестороннего развития личности, более полного удовлетворения широкого круга интеллектуальных и социальных потребностей, повышения размеров пенсий, стипендий, пособий и льгот. Введение денежных пособий на детей малообеспеченным семьям с 1 ноября 1974 служит в руках государства дополнительным средством решения проблемы ликвидации малообеспеченности.
Социально-культурные фонды в капиталистических странах (для страхования от необеспеченности в старости, при безработице и болезни, для обеспечения бесплатного или удешевленного обучения в массовой школе, льготное или бесплатное предоставление ряда медицинских услуг и т.п.) имеют лишь внешнее сходство с О.Ф.П.
Коренное различие между О.Ф.П. как формой социалистического распределения и социально-культурными фондами при капитализме заключается в диаметральной противоположности их социального предназначения. Главная экономическая функция социально-культурных фондов при капитализме — удешевить в интересах капиталистов рабочую силу путём развития массового совместного удовлетворения ряда потребностей трудящихся на уровне, вытекающем из требований современного производства. На степень развития этих фондов решающее влияние оказывают классовая борьба трудящихся и успехи социалистических стран в экономическом соревновании двух мировых систем. Буржуазные идеологи спекулируют на внешнем сходстве этих фондов и О.Ф.П. при социализме, всячески стараясь обойти различие в их основных экономических функциях.
Лит.:
Маркс К., Критика Готской программы, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 19; Ленин В. И., Государство и революция, гл. 5, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 33;
Программа Коммунистической партии Советского Союза, М., 1974;
Материалы XXIV съезда КПСС, М., 1971;
Государственный пятилетний план развития народного хозяйства СССР на 1971—1975 годы, М., 1972;
Бузляков Н. И., Общественные фонды потребления, М., 1964;
Ракитский Б. В., Обществ. фонды потребления как экономическая категория, М., 1966;
Басов В. И., Общественные фонды потребления и бюджет, М., 1967.
Б.В. Ракитский.
Источник